Quite Contrary
<<- Главы 4-7
Глава 8. Лучшие друзья девушки – это демоныГлава 8. Лучшие друзья девушки – это демоны
Сонное посапывание Ксандера, откинувшегося, странным образом изогнувшись, на спинку стула, поднималось до уровня легкого похрапывания и снова опадало. Голова его свешивалась к плечу, рот был широко открыт. Уиллоу, одолевшая три четверти лежавшего перед ней талмуда, придавливала щекой страницу номер 326. С той стороны, где, положив голову на стол, сидела Тара, раздавалось размеренное, едва различимое дыхание. Спайк нарезал круги, то исчезая на кухне, то уходя в гостиную. Аня варила очередную порцию кофе для Джайлза.
Бедняга Джайлз. Покрасневшие глаза за стеклами покосившихся очков нещадно слипались, но он отчаянно боролся со сном, подпирая голову рукой. Маева сидела рядом с ним за столом, поверхность которого была заставлена перед ней различными тарелками, на данный момент уже пустыми, если не считать крошек. Она лениво грызла печенье с желе сверху, не обращая никакого внимания на то, что пальцы у нее стали оранжевыми от упаковки "Читос", которую она умяла как раз перед печеньем.
– Обожаю американскую пищу, – признала она, когда все же поддалась зову "Твинки". И после этого ее уже было не остановить. Столько всего нового окружало ее, чтобы увидеть, узнать, съесть. Столько неизведанного и интересного. Конечно, ее тревожил вопрос о том, что с ней произошло, но, проведя без сознания такую уйму времени... ей просто очень хотелось почувствовать себя живой. И она входила во вкус жизни, намного более непринужденной, чем та, которую она помнила. Она бы с готовностью окунулась в новоприобретенную свободу... если бы не стесняющие ее красные кожаные штаны.
Стрелки часов приближались уже к четырем часам утра, но у Маевы сна не было ни в одном глазу, хотя рассказы о своей жизни (и подчистка съестных припасов) отняли у нее довольно много времени и сил. У Джайлза ушло около 30 страниц на конспектирование историй Маевы о ее жизни и обязанностях Истребительницы. Он надеялся услышать намек или зацепку, объяснившие бы, почему она оказалась здесь. Однако после всех этих исписанных страниц и нескольких странных замечаний со стороны Ани – "Наверное, кучу красивых платьев пришлось выкинуть после стычек с вампирами... Как это ужасно!" – он по-прежнему ни на шаг не приблизился к разгадке и к решению, как все исправить. С каждой минутой его беспокойство только нарастало. И он чувствовал себя совершенно вымотанным.
– Скажите, мистер Джайлз, – начала девушка, безуспешно пытаясь найти салфетку, чтобы вытереть желе с пальцев, – можно мне тоже задать Вам несколько вопросов?
Джайлз снял очки и сжал пальцами переносицу.
– Маева, нам требуется отдых, а проснуться лучше всего рано, чтобы продолжать поиски. Я очень волнуюсь за Баффи.
Маева торжественно кивнула.
– Конечно, – пробормотала она и стыдливо опустила голову. В столовую вернулась Аня, неся дымящуюся кружку кофе.
– Спасибо, Аня, но думаю, нам всем сейчас лучше пойти спать.
– Что? – вскинулся Спайк, как раз заходивший в столовую. – Но ведь до сих пор неясно, где Баффи и как ее вернуть.
– Спайк, я прекрасно отдаю себе в этом отчет, – сердито ответил Джайлз. – Но спать нам тоже нужно. Не выспавшиеся, мы будем слишком рассеяны и тем самым можем только навредить Баффи.
Спайк потер шею рукой и скривился. Как бы ни хотелось ему придумать какое-то возражение, но Наблюдатель был прав. После сна от Скуби будет больше толку. С другой стороны, сам он был сейчас не в состоянии заснуть, поэтому вытащил книгу из-под головы Уиллоу и уставился в нее. "Проклятье, рыться в книгах в поисках ответов – совершенно не для меня".
– Как только проснусь, тут же позвоню в Совет и попрошу отправить мне факсом дневник Уиллоби, – сообщил Джайлз неуемному вампиру. – Возможно, Наблюдатель Маевы сделал какие-то записи, которые прольют свет на происходящее.
Спайк молча согласился с таким планом, уселся на пустой стул, закинув ноги на стол, и устроил книгу на коленях.
– Идем, Маева, я отведу тебя в комнату Баффи, – сказала Аня. Покрытые оранжевыми крошками губы Маевы благодарно улыбнулись бывшему демону. – А если не сможешь заснуть, – заговорщическим тоном добавила Аня, – то вдруг тебя развлечет дневник Баффи и ты найдешь в нем какие-то ответы на свои вопросы. Я помогу тебе в его поисках.
Аня с удивившей ее саму сентиментальностью вспомнила собственное возвращение в мир смертных людей после тысячи лет бытности демоном. Ей казалось, у них с Маевой много общего. Во-первых и в главных, такие перемены – всегда шок как для органов чувств, так и для внутреннего мироощущения. Даже сама она, хотя и прошло уже почти три года, до сих пор привыкала к своей новой жизни. "Иногда мне еще трудно постичь премудрости человеческого поведения", – подумала она. И, кроме того, она ведь жила в ту эпоху, из которой сюда попала Маева, и помнила те жесткие рамки условностей. Честно говоря, подавляемые сексуальные желания того времени не оставляли ей ни минуты передышки. И она была рада помочь Маеве свыкнуться с новым местом и временем. "Пожалуй, не повредит дать ей несколько наставлений, которые ей будет полезно захватить с собой". Аня озорно улыбнулась.
Уиллоу разбудил телефонный звонок.
– Алло?
Тара подняла голову, услышав голос любимой.
– А, привет, Дон, – тем временем сказала Уиллоу.
Пауза.
– Да, конечно, тебе можно пойти в торговый центр с Дженис.
Пауза.
– Баффи, ээ, в душе, – выкрутилась она, – но я ей скажу.
Пауза.
– Да? Ладно. Раз хочешь, то можешь пообедать у Дженис.
Тара неодобрительно нахмурилась и одними губами произнесла: "Ты ей расскажешь?" Уиллоу отрицательно покачала головой.
– Конечно. Только потом позвони, – сказала она в трубку.
Пауза.
– Пока.
Тара понимала, что Уиллоу не хочет тревожить Дон, но...
– Мне кажется, тебе нужно было рассказать все Дон.
– Сначала разузнаем побольше, – ответила Уиллоу. – И потом, если получится разобраться во всем до того, как она вернется, то ей вовсе не обязательно будет рассказывать вообще что-либо.
В 10 часов утра, после краткого и беспокойного сна, все заняли исходные позиции в столовой. Аня и Маева спускались по лестнице.
– Она попросила найти ей длинную юбку, что-нибудь консервативное. Но у Баффи ни лоскуточка традиционной одежды не завалялось, – сообщила Аня собравшимся. – Хотя что это я. Именно на лоскутки она и изодрана и не поддается восстановлению. Но я ей сказала, что штаны ей больше идут, а она все равно расстраивается.
– Но зато хорошо, что они не красные, – застенчиво вставила Маева. На ней были надеты голубые тренировочные брюки и короткая серая футболка без рисунка.
– Завтракать будешь? – спросила Тара.
– Ой, нет, спасибо Вам. Кажется, я и так наелась на год вперед, – тихо ответила она.
– Не переживай на этот счет, – дружески подбодрила ее Аня, – ты ведь Истребительница. Калории сгорят махом. Толстая Истребительница нам ни к чему.
– Аня! – возмутился Ксандер.
– Что? Так и есть. Как бы толстая Истребительница могла сражаться... или бегать? Не очень-то проворно, вот как. И скорее рано, чем поздно, ее бы поймал вампир и еще неделю или даже две ходил сытый и довольный...
– Хватит, – прервал ее Джайлз. – Я думаю, нам лучше переместиться в "Магическую шкатулку". С Советом я уже связался. Надеюсь, через несколько часов дневник будет у нас в руках.
– Прекрасная идея, – подхватила Уиллоу. – Я как раз хотела посмотреть там кое-какие книги.
– А я покажу Маеве комнату для тренировок, – предложил Ксандер. – Может, она бы даже потренировалась немного. Отшлифовала истребительские навыки. Насладилась этим телом, как я часто делал.
Маева покраснела.
– Только не в физическом смысле, – быстро исправился он. – То есть, в физическом тоже... только не с Баффи. – Ксандер волновался все больше. – Ну, может, и с Баффи, но только не в реальной жизни.
– Тренировки. Отлично придумано, – перебила его Аня. – Ей, определенно, не помешает попрактиковаться в использовании тела Баффи.
– Только не привыкни, – заходя в комнату широким шагом, так, что плащ хлопал по ногам, предупредил ее вампир. Он посмотрел на девушку в теле Баффи с едва угадываемым постороннему глазу чувством собственника. – Оно тебе не принадлежит.
Глава 9. Вверх и вниз по лестницам
Глава 9. Вверх и вниз по лестницам
Баффи вполуха слушала живописания Бейтли и Хартфорда, которые, размахивая леденящими кровь, но достаточно точными карандашными набросками Ангелуса и Дарлы, перечисляли их преступления и рассказывали, как удалось выследить вампиров по следу из пропавших без вести людей. По ее лицу ничего нельзя было прочесть, но внутри все сжималось так сильно, что казалось, еще немного – и ее скрутит от настоящей, физической боли.
"Ангел! Нет, не Ангел, Ангелус, – Баффи вспомнила, что цыганами он был проклят ближе к концу века. – Ангелус. Здесь и сейчас! Это так нечестно". Она вновь чувствовала себя марионеткой в пьесе, авторы которой, нимало не заботясь о героях, придумывают все более и более изощренные способы, чтобы резко дернуть за нити, заставляя ее танцевать и страдать. Она уже проходила через это: однажды она уже убила того, кого любила, убила даже себя, спасая ненастоящую сестру.
И каждый раз, когда она пыталась уйти от этого – убегая и даже будучи мертвой, – ее силой заставляли вновь принять на себя роль Истребительницы, как лабораторную крысу, которую вновь и вновь сажают в лабиринт, если ей получается найти из него выход.
"Но я ведь все равно не сдавалась. По кусочкам собирала разбитое сердце. Старалась жить дальше".
Когда Бейтли поинтересовался, сумеет ли она узнать Ангелуса и Дарлу, Баффи на автомате кивнула головой.
– Ни с кем не спутаю. Можете мне поверить.
Кто бы мог подумать: эти выдумщики судьбосплетений – кто бы они ни были – сумели переплюнуть сами себя. Что может быть страшнее, когда от тебя зависит решение, позволить ли событиям идти своим чередом – так, как она их помнит, – или изменить историю. Кто она такая, чтобы выбирать?
В ее силах спасти всех тех людей, кого убил Ангелус до того, как проклятье превратило его в Ангела. А ведь он не только убивал людей, но и обращал их в вампиров, и те тоже убивали и обращали. Так много жертв! Дженни Календар была лишь одной из них.
"Истребительница должна делать то, что должна?" В устах Джона Уэйна* фраза звучала не таким дешевым клише.
А как же те, кого спас Ангел? И кого он еще может спасти?
Сколько бы боли, переживаний и в итоге осознания, что им не суждено быть вместе, ни принесла ее любовь к Ангелу, хочет ли она стереть все это из своей жизни? Лишиться даже памяти о нем? Или еще хуже: если она изменит прошлое, то останется ли, как Марти МакФлай, единственной, кто все помнит?
Нужно было как можно скорее возвращаться домой, до каких бы то ни было столкновений с Ангелусом. Ей совсем не улыбалось становиться тайным творцом истории, хватит изображать из себя храбрую маленькую Истребительницу. Должен существовать способ, который позволит связаться со своими друзьями в будущем, чтобы они вернули ее назад. "Вот прямо сейчас было бы неплохо!" Джайлз! Он бы придумал что-нибудь, иначе Спайк не оставил бы его в покое. И Уиллоу! Хотя она слишком увлеклась магией... но сейчас не время думать об этом. Уиллоу обладает достаточной силой, чтобы помочь. Скорее всего, они и не знают, где она очутилась, но ведь можно сообщить им. Только сначала нужно заручиться доверием Совета, а для этого – войти в прежнюю физическую форму.
Баффи погрузилась в свои унылые размышления и если и казалась рассеянной или без восторга реагировала на что-то, то Наблюдатели ее настроение никак не прокомментировали. После обмена несколькими вежливыми репликами они раскланялись с хозяином дома и удалились.
Баффи подавила облегченный вздох и тут же выразила желание приступить к тренировкам. Только вот одежда, которая была на ней, причиняла неудобство и для драк не годилась. "Наверняка тот, кто разрабатывал модель для пошива, состоял в испанской инквизиции – одна только боль, без передышки". Но когда она попросила Уиллоби одолжить ей штаны, тот выпучил на нее глаза как на сумасшедшую. Плечи ее смиренно поникли. "Вот ведь подлость. Мне обязательно во время драки быть разодетой, как Скарлет О'Хара? почему нельзя нарядиться, к примеру, шлюхой?" В последний раз, когда на ней было надето бальное платье, Спайк едва не убил ее. "Не самые лучшие воспоминания". А в последний раз, когда ей пришлось драться в длинной юбке... "В общем, с этим нарядом тоже можно попрощаться уже сейчас".
Судя по большому городскому дому, Уиллоби, похоже, не бедствовал. На первом этаже размещалась целая куча комнат со странными названиями – «Что еще за салон? К ним сюда парикмахер приходит, что ли?» – а наверху – несколько спален.
У Маевы была собственная комната (но не тот «кабинет», в котором проснулась Баффи), просторная, с несколькими книжными шкафами, столом, большой кроватью и огромным шкафом, битком забитым одеждой. Баффи пробежалась глазами по названиям книг, и от них тоскливо повеяло школьными занятиями по литературе. На кровати, в окружении подушек, сидела старинная фарфоровая кукла с черными кудрявыми волосами и в пышном платье. Баффи поежилась, – настолько кукла напомнила ей Друзиллу, – и потому она тут же переместила ее в нижний ящик комода.
Кроме хозяев, в доме проживало около дюжины слуг, чьи комнаты располагались внизу. Одна из служанок, горничная по имени Люси, даже помогала ей одеваться сегодня утром. Баффи бы с радостью отказалась и оделась самостоятельно, если бы знала, что надеть и, главное, как зашнуровать этот кровавый корсет. И, похоже, она уже начала выражаться как Спайк. По крайней мере, наедине с самой собой. Что только доказывало, что ей не хватает вызывающего раздражение, но всегда бывающего кстати общения с ним. "Не могу поверить, что думаю об этом. От Спайка мне нужно не общение, а только... информация. Вот. И я вовсе не скучаю по нему".
И тут она осознала вдруг, как ей не хватает и всех остальных. Казалось, она всю жизнь провела в окружении раздражающих звуков вечного ремонта в доме, а когда они вдруг исчезли, тишина казалась оглушительной. Друзья постоянно были рядом, с надеждой заглядывали в глаза, ожидая заметить признаки прежней, жизнерадостной Баффи, а для нее было пыткой уже просто встать утром и погрузиться в бессмысленный круговорот домашних обязанностей и разговоров. Но теперь, когда их не было рядом, жизнь представлялась намного более угрюмой и безрадостной.
Пока горничная расчесывала ей волосы и – "Чересчур сильно!" – затягивала корсет, Баффи смотрела в зеркало трюмо, и оттуда на нее глядела незнакомая девушка. Только вот пасмурное выражение лица целиком и полностью принадлежало Баффи. "Тьфу".
– Здесь проходят наши тренировки, – заходя вместе с Баффи в огромную залу, сообщил Уиллоби.
– Ух ты, вот это да! Зеркало, зеркало на стене, кто самый крутой в нашей стране? – видя свои многочисленные отражения в развешанных по стенам зеркалах, Баффи почувствовала легкий приступ демофобии.
Она стянула волосы в хвост и в качестве разогрева решила начать с пробежки, но то и дело спотыкалась, наступая на подол, юбка стесняла движения, а корсет лишал возможности должным образом сгруппироваться для бега.
– Вы, должно быть, очень ненавидите женщин своей эпохи, раз заставляете их носить эти ужасные вещи. Как прикажете заниматься истребительством во всей этой экипировке? – Она попыталась изобразить удар колом в сердце, но одежда настолько сковывала движения, что ничего не получилось.
– А разве ты не попросила Люси ослабить твой... кха... корсет?
– А?
– После обеда, если женщина находится дома, ей разрешается ослаблять его немного. Разве в вашем веке вы уже не носите... хм... одежду на основе из китового уса?
– Почему мне никто не сказал об этом? – воскликнула Баффи, не обращая внимания на его вопрос. Она быстро подошла к своему Наблюдателю. – Скорее, ослабь его!
– Ни в коем случае! Это в высшей степени неприлично, – в его голосе слышался неподдельный ужас.
Баффи закатила глаза.
– Да кто узнает-то?
– В первую очередь, горничная.
– Что? Как?
– Она поймет... ээ... потому что узлы будут завязаны иначе. Я бы... непременно заметил, если бы кто-то другой завязал узлы на... корсете моей жены.
– Если я правильно поняла, – настала очередь Баффи прийти в ужас от услышанного, – вы втискиваете женщин в эти штуки, чтобы потом, если что, узнать, не снимали ли они их где-то? Это что, викторианская разновидность пояса верности?
"Пожалуйста, заберите меня отсюда".
По виду Уиллоби легко было догадаться, что к такого рода вопросам он готов не был. Баффи фыркнула.
– Ладно, не бери в голову, потренируюсь и так. Не вызывать же мне горничную всякий раз, когда вздумается накостылять по шее демону.
Чувствуя на себе внимательный взгляд Уиллоби, Баффи проделала несколько сальто, потом попыталась встать на одну руку, но долгой нагрузки мышцы не выдержали – тело Маевы слишком долго находилось без движения. Да и чувствовала она себя несколько глупо из-за закрывающей голову юбки.
Она вновь встала на ноги.
– Вперед, Уиллоби, – подбодрила она, боксируя воздух перед собой, поскольку боксерской груши нигде не заметила. – Покажи, на что ты способен.
Через полчаса не осталось никаких сомнений, что в списке достоинств Уиллоби бой врукопашную не значится. Наступило время для тренировки с оружием, которое Наблюдатель извлек из специального сундука, где хранились мечи, метательные кинжалы и лук. Как выяснилось, с рапирой и саблей Уиллоби управлялся намного ловчее Джайлза.
Еще два часа спустя они оба составили полное представление о боевых способностях друг друга.
– Как долго тебя тренировали и сколько из этих лет ты являешься Истребительницей? – с любопытством поинтересовался Уиллоби.
– До того, как я была избрана, со мной не занимались, – объяснила Баффи и нагнулась, чтобы растереть мышцы внутренней стороны ног. – В пятнадцать лет мне сообщили, что отныне и до конца жизни моим приоритетом становится истребительство, а не группа поддержки.
– В самом деле? – Уиллоби казался весьма удивленным. – У тебя поразительная способность концентрироваться и... интересная техника. Сколько лет с тех пор прошло?
Она поняла, что он имел в виду, говоря о технике: приемы того, что она определяла для себя как уличный бой, и некоторые трюки, которые она позаимствовала, сражаясь против Спайка или бок о бок с ним. "Спайк. Отчего мне сейчас так хочется тебя увидеть?" Она вздохнула.
– Я Истребительница уже больше пяти лет.
Она растерла руками плечи, постепенно все более раздражаясь из-за обилия оборок. "В душ. Немедленно!"
По выражению лица Уиллоби она поняла, что у него в голове крутится не один вопрос, но он быстро отвернулся и начал укладывать оружие в сундук.
– Можешь подняться в свою комнату и помыться, – произнес он. – Попроси Люси помочь с... переодеванием к ужину. Затем я предлагаю тебе немного поспать. Ну а там, если ты и в самом деле этого хочешь и чувствуешь себя готовой, мы с тобой поедем на прогулку. Мне нужно показать тебе местные кладбища, да и район тебе будет полезно посмотреть.
Баффи кивнула, чувствуя себя выжатой, как лимон. Все тело ломило, мышцы дрожали и ныли. Но через несколько часов состояние должно было нормализоваться, таково бесплатное приложение к истребительству.
– Постой-ка! Помыться в комнате? Пожалуйста, скажи, что у вас есть душ!
Несколько минут спустя она наконец-то оказалась одна. "Боже, самостоятельно даже одежду с себя стянуть не могу". Но вместо душа в комнате ее дожидался фарфоровый таз с едва теплой водой. "Если там, наверху, меня кто-нибудь слышит, то можно мне домой? Пожалуйста".
Но хотя бы ужин был выше всяких похвал. Со времени своего возвращения Баффи съела столько пиццы и пасты, что вот-вот должна была запеть, как итальянская оперная дива, или заговорить, как крестный отец. Так что когда принесли суп, жаркое и всевозможные овощи, она воспрянула духом. Уиллоби и его семейство изумленно наблюдали не то за полным отсутствием манер с ее стороны, не то за волчьим аппетитом, с которым она набрасывалась на каждое новое блюдо. Или за тем и другим одновременно. А может, она неправильно держала салфетку или ела не той вилкой. Не все ли равно. Баффи это было малоинтересно. Она не намеревалась задерживаться в этой эпохе раболепства и заискиваний, так что и забивать себе голову правилами этикета не имело смысла.
Но следовало признать, что попытки Уиллоби "касательно метода сведения на нет индуцированного эффекта того заклинания, которое перенесло ее сюда", – его слова – не привели ни к каким вразумительным результатам. "Ему бы не помешала помощь. Будь здесь Уиллоу, она наверняка бы что-нибудь придумала".
Светская беседа, ведшаяся за столом, влетала к ней в одно ухо и вылетала в другое. Миссис Уиллоби щебетала о каких-то приемах и людях, не представлявших для Баффи ровным счетом никакого интереса.
– Что ты думаешь, Маева?
– Что? – Баффи оторвалась от второй порции добавки с жареной говядиной.
Миссис Уиллоби неодобрительно поджала губы.
– Мы обсуждали приглашение мистера Хартфорда.
Баффи смутно припомнила, что Наблюдатель заикался о каком-то приглашении на прием у Хартфорда для всего семейства.
– А мне обязательно туда ехать? – спросила Баффи, не в силах скрыть панику.
– Приглашения для тебя принесли с посыльным, пока вы с мистером Уиллоби... занимались науками.
"Занимались науками? Так вот какая у него легенда для прикрытия тренировок". Она повернула лицо к Наблюдателю, но тот лишь едва заметно пожал плечами.
– Вряд ли я смогу его принять, – попыталась отказаться Баффи. – Я себя чувствую еще не вполне здоровой.
– Вздор! – твердо заявила миссис Уиллоби, изящно прикладывая к губам салфетку, и отпила вино из своего бокала. – Тебе полезно встретиться с новыми людьми. Чарльз будет сопровождать тебя.
Молодой человек залился смущенным румянцем.
– Да, мама.
– Мистер Хартфорд – уважаемый и влиятельный человек, Маева. Ходят слухи, что его в скором времени посвятят в рыцари. И речи идти не может об отклонении приглашения от такого человека.
– Идет, – отозвалась Баффи, вяло расковыривая мясо в своей тарелке на крохотные кусочки и оттого не замечая, как миссис Уиллоби и ее супруг поморщились, услышав форму ответа, и обменялись встревоженными взглядами.
После ужина Баффи чувствовала настолько сильное беспокойство, что не могла заснуть и в конце концов бросила все попытки и вызвала Люси, чтобы та помогла ей с корсетом – "Опять!", – а затем села за письменный стол. От письма ее оторвал вежливый стук в дверь.
– Войдите.
– Чем ты занимаешься?
Баффи подняла голову и посмотрела на подошедшего к ней Наблюдателя. Он косился на бумагу, на которой она только что писала, но, похоже, плохо разбирал ее почерк, да и вряд ли бы ему было что-то понятно из тех слов, что он все же смог бы прочитать.
– Пишу своим друзьям, – ответила она. – И вообще-то, в моем тысячелетии переписка по-прежнему является предметом личного характера. Так что, если не возражаешь...
Она отдавала себе отчет в том, что слова звучат грубо, но ее уже просто довело до ручки неусыпное наблюдение со стороны Уиллоби. "Наблюдатель – наблюдение... да-да".
– Ты готова? – с плохо замаскированным раздражением спросил Уиллоби.
– Конечно, – откликнулась Баффи, подхватывая несколько лежащих наготове колов и сумочку.
Глава 10. Игрушка учителя
Глава 10. Игрушка учителя
После того, как все вошли в "Магическую шкатулку" (хотя нет, не все, поскольку Спайк влетел туда пулей, прикрываясь дымящимся одеялом), Ксандер запер дверь.
– И что это ты делаешь? – возмутилась Аня.
– Сегодня мы закрыты, Ань, – ответил он.
– Вот еще, не хватало. Ты только подумай об убытках!
Она подскочила к двери и отперла замок. Ксандер вновь его запер.
Аня вновь схватилась рукой за ригель, и за право повернуть его в ту или иную сторону между нею и Ксандером тут же разгорелась борьба.
– Прекратите, вы оба, – попросил Джайлз. – Аня, нам нужно заняться делом. Сегодня лучше объявить учет.
– Джайлз, ты сам оставил магазин на меня, и мое решение... Мы. Сегодня. Открыты! – громко провозгласила она и демонстративно открыла дверь.
– О каких деньгах может идти речь, когда на карту поставлена жизнь Баффи? – прорычал Спайк. – Так что сядьте и возьмите в руки по книге.
Обескураженная его приказным тоном, Аня впервые в жизни не знала, что сказать. Просто тихо повернула, запирая дверь, ригель и прошла за прилавок.
– Ксандер, почему бы тебе с Маевой не пойти в зал для тренировок? – предложил Джайлз.
Ксандер кивнул и левой рукой пригласил Маеву следовать за ним. Правая рука у него все еще болела, поэтому прежде чем выйти из дома, Аня наложила на нее косыночную повязку. А также Аню волновало, что ему придется брать больничный, и она даже попросила Уиллоу поискать залечивающее заклинание... конечно, после того, как разрешится загадка Баффи/Маевы.
Когда Ксандер и Маева скрылись в смежной комнате, Джайлз знаками попросил остальных подойти к столу.
– У меня есть несколько теорий, – сказал он, – но я не хотел говорить о них при Маеве.
– Т-ты считаешь, что все произошло из-за того, что мы вернули Баффи? – нервно спросила Тара.
Джайлз снял очки и начал протирать линзы.
– Нельзя исключать и эту вероятность, – ответил он.
Тут возмутилась Уиллоу.
– Заклинание сработало. Баффи вернулась здоровой. Вы все видели, она была Баффи. До вчерашнего вечера. Появление Маевы с этим обрядом совершенно не связано. – Она скрестила на груди руки, готовая встретить любые возражение.
– Я не знаю, почему все так произошло. Вариантов несколько, – произнес Джайлз.
– Какие же остальные? – примирительно спросила Тара, надеясь немного разрядить напряженную атмосферу в комнате.
– Маева уже умерла, поэтому возможно, что ее дух был вызван кем-то и занял то тело, которое было похоже на ее собственное.
– Тело Баффи. Потому что она тоже Истребительница, – закончила за него Аня.
– Именно, – согласился Джайлз.
– Но тогда где же душа Баффи? – спросила Аня. – Заперта в одном теле с Маевой?
– Или она вернулась в ад! – воскликнула Уиллоу. – Бедная Баффи. – Она решительно набрала полные легкие воздуха. – Мы должны ее вернуть. Я сделала это раньше и снова смогу. – Тара грустно покачала головой, но постаралась успокоить любимую, круговыми движениями поглаживая ее по спине. – Нужно только найти подходящее заклинание...
– Ты этого не сделаешь! – тут же резко отреагировал на эти слова Джайлз. – Мы еще ничего толком не знаем, – объяснил он уже более спокойно, – поэтому нет никакого смысла паниковать и принимать поспешные решения. Скоро у нас будет дневник Наблюдателя Маевы. Может быть, там найдется подсказка. А до тех пор поищем упоминания о схожих случаях. Нам нужно точно знать, что послужило причиной произошедшего, – он пристально посмотрел на Уиллоу, – прежде чем приступать к разработке плана дальнейших действий.
– А если Баффи и Маева просто поменялись телами? – предположила Аня. – Как в том фильме, "Поменяться местами"**?
– Конечно, всякое возможно, – признал Джайлз. Но было не похоже, что в эту теорию он верит.
На некоторое время повисла тишина, все со встревоженными лицами прокручивали в мыслях различные варианты того, в какой ловушке оказалась душа Баффи, – один другого ужаснее, и затем обменялись испуганными взглядами.
– Мы найдем Баффи, – произнес Джайлз. – Мы ВЕРНЕМ ее назад. – Он отеческим взглядом посмотрел на компанию окружающих его людей, таких непохожих друг на друга. – А теперь за дело.
И он скрылся в кабинете, располагавшемся в задней части магазина.
В то мгновение, когда за ним закрылась дверь, Уиллоу, утягивая за собой Тару, бросилась к лестнице, ведущей к книжным шкафам наверху. Ее целью было найти поисковые заклинания и червячные дыры, по которым осуществляются путешествия во времени. Аня так и не отходила от прилавка, поскольку только это место было способно восстановить ее душевное равновесие. Она листала перечень товаров, надеясь найти там что-то, что могло бы помочь.
«Умираю, как хочу курить», – думал Спайк, меряя зал шагами и не зная, чем ему следует заняться. Он чувствовал себя беспомощным. «Мне нужно что-то разбить или ударить!» Идею изо всех сил стукнуть кулаком по стене он отмел как несостоятельную, поскольку Аня бы ему голову за это открутила. Поэтому он продолжал расшагивать из угла в угол, потирать свою шею и время от времени порыкивать. Но из состояния всепоглощающего беспокойства и жалости к себе его вырвал Ксандер, кивком головы подзывающий вампира к себе.
– Спайк, не поможешь? – Он стоял на пороге тренировочной комнаты. – Я сейчас не гожусь для спарринга, – он приподнял руку на перевязи, – ты же видишь.
– Ты бы не годился для него, даже будучи здоровым и накачанным по уши стероидами вкупе с кокаином, – насмешливо заметил Спайк.
– Как скажешь, – не стал спорить Ксандер. – Я тут подумал, что, может, ты захочешь почувствовать себя полезным. Ну, более полезным, чем, скажем, слоняющийся без дела труп. – Ксандер издевательски улыбнулся. – Ох, прости, забыл, – ударил себя рукой по лбу, – ты и ЕСТЬ труп.
– Трупы, как правило, не слоняются без дела, – напомнил ему Спайк. – Я особый случай.
– Ну так что, – напомнил ему Ксандер, – поможешь?
Спайк пожал плечами. "Все равно ведь делать больше нечего".
– Только передай попрыгушке, чтобы держала свой кол подальше от меня. Не хочу ее покалечить.
– Ну-ну.
Спайк и Ксандер зашли в тренировочный зал. Маева сидела на диване, скрестив ноги в лодыжках, и терпеливо ждала указаний.
– Маева, это Спайк. Спайк, Маева.
Спайк закатил глаза.
– Мы с ней уже встречались.
– Но официально представлены не были, – ответил Ксандер. – Маева, хотя Спайк и вампир, но мы бы предпочли, чтобы ты его не убивала. – Он склонился к ней и сообщил намеренно громким шепотом: – Мне придется выметать его останки, а я НЕНАВИЖУ уборку. – В ответ он не услышал ни смеха, ни даже хмыканья. – Это была шутка, Маева.
– Ой, – сказала она, и ее лицо озарила улыбка.
– В общем, не убейте тут друг друга, – бросил Ксандер, направляясь к двери. – Веселитесь!
Маева не пошевелилась.
– Ну? Приступим? – спросил Спайк.
"Так странно: смотреть на нее и видеть Баффи. Как мне ее не хватает..."
Она встала.
– Для меня это непривычно, – произнесла она. – Никогда не сражалась с вампиром без намерения убить его.
– Для меня все это тоже непривычно, конфетка, – ответил он. "Хотя я и много раз сражался с Истребительницей без намерения убить ее, – продолжил он про себя, – но, к сожалению, ты не она".
Маева двинулась по кругу, обходя Спайка. Он ухмыльнулся и стал наблюдать за плавным скольжением по полу ее тени. "Следует признать, как пользоваться преимуществами своего тела, она знает". Она подняла кулаки и все внимание сосредоточила на своей цели.
– Значит, 1880, а? Отличный был год, – прокомментировал он.
– Почему ты все время разговариваешь во время драки? – Она сузила радиус, по которому обходила своего противника.
– Так интереснее.
– Значит, ты видел 1880-е? – спросила она.
– Ну да.
Она выбросила кулак по направлению к лицу вампира. Он с легкостью избежал удара, отклонившись назад и вправо, но ни на шаг не сдвинулся с места. Направленную для удара в грудь ногу он схватил и несильно дернул на себя. Потеряв равновесие, девушка упала на спину.
– А где ты жил? – Она грациозным движением вскочила на ноги. – Твой акцент... он английский?
– Дурной тон – спрашивать вампира, где он ЖИЛ, – ухмыльнулся Спайк. – А если ты спросишь кого-то из вампиров о дне обращения, то услышишь историю о том, как он трахал одну из жен Соломона, прежде чем обратить ее. Что, конечно, будет полной лапшой на уши.
Спайк с довольным видом наблюдал, как смущенный румянец заливает ее – нет! – щеки Баффи.
– И ты тоже... так ответишь? – выпалила она и тут же зажала рот ладошкой, придя в ужас от собственного любопытства.
Спайк рассмеялся.
– А ты как думаешь? – хитро сощурился он, жестом приглашая нападать снова.
Со своим смущением Маева справилась довольно быстро и тут же сделала сальто, ударив обеими ногами вампира в живот. Она упала на пол, но мгновенно откатилась влево и вскочила на ноги. Спайк стоял, сжимая руками живот и согнувшись. Истребительница воспользовалась своим преимуществом и ударила его сверху ногой по голове, он попятился. Маева бросилась на него, собираясь сделать решающий удар тыльной стороной руки, но Спайк, распрямляясь, перехватил ее руку. В течение нескольких мгновений он удерживал ее, не давая двинуться, и всматривался в знакомое лицо, пытаясь уловить хоть намек, что любимая им женщина находится где-то там, внутри. Свободной рукой она собралась ударить его под подбородок, но этот удар он также перехватил и только крепче сжал ее. Истребительница смущенно склонила голову набок, чувствуя некоторое беспокойство под его пристальным взглядом.
"Ее там нет", – подумал он и потряс головой, чтобы прийти в себя. Пора было возобновлять игру. Он ослабил захват и быстро скользнул в сторону, уходя от ударов.
Маева предугадала его движение в сторону и вновь приступила к серии быстрых атак. Спайк легко уклонялся от ударов руками и блокировал выпады ногами. Врасплох его обычно заставали разные акробатические приемы.
Ее лоб пробороздила морщинка.
– Мне кажется. – Ему в лицо летит кулак. – Ты. – Удар ногой. – Сам себе. – Кулак, кулак. – Противоречишь. – Она остановилась и пристально на него посмотрела. – И еще ты не нападаешь на меня. Даже почти не защищаешься. Почему?
Ухмылка Спайка растаяла.
– Долгая история, – вздохнул он.
– Я бы не спросила, если бы не захотела ее выслушать, – произнесла Маева и распрямилась, в ее позе больше не ощущались напряжение и готовность к бою.
– Тогда нам лучше сесть, – он указал рукой на лежащий на полу мат. Маева послушно опустилась на него. Спайк сел напротив.
– Постараюсь покороче, – начал он. – Где-то полтора года назад секретная группа военных обосновалась в Саннидейле с целью охотиться на вампиров и демонов, хватая их на улицах, уводя из домов... вытаскивая из чертовых кустов. – Он помедлил, ожидая, что она вставит колкое замечание, но потом вспомнил, что разговаривает не с Баффи. – Ну так вот, они поймали меня и бросили в камеру.
– Наподобие тюрьмы? – уточнила Маева.
– Именно. И они ставили на нас свои эксперименты.
– Какие такие?
– Полагаю, для всех разные. Но большинству вживляли в мозг эту дрянь...
Маева поморщилась.
– И вы были в сознании? – по ее лицу было видно, что ей дурно.
– Нет-нет. Во время хирургической операции. Признаться, поначалу я даже не догадывался, что со мной что-то не так.
– Но зачем они это делали?
– Чип не позволяет мне причинять боль людям.
Озадаченно помолчав, она спросила:
– Каким образом?
– Он вызывает сильнейшую боль в голове каждый раз, когда я попытаюсь ударить человека. Зато демонов убивать могу. Все это каким-то образом замешано на нервах, импульсах, мозговой активности. Не знаю, как именно, но чип работает, – резко закончил он.
– Но это же ужасно! – воскликнула Маева.
– Вот как? – осторожно спросил Спайк. – А я думал, ты поддержишь такую идею, раз уж ты Истребительница и убиваешь таких, как я...
– Но ставить эксперименты, не заручившись твоим согласием... это жестоко и неправильно! Я верю в свою миссия, верю, что твой вид должен исчезнуть с лица земли и что моя задача – помочь этому. Но я убиваю вампиров без промедления. У меня нет никакого желания видеть их страдающими, униженными или запертыми в клетке. Только мертвыми.
Спайк кивнул.
– Можно и так относиться ко всему этому.
– А как еще? – спросила Маева. – Я никогда не просила о судьбе Истребительницы. Можно подумать, ты хотел становиться вампиром. – Она не дала ему времени на ответ и продолжила: – Ты следуешь своим инстинктам, как я следую своему призванию. Во всяком случае, так я думала до встречи с тобой.
Спайк невесело рассмеялся.
– Ну конечно.
– А скажи, – вернулась она к вопросам, – что ты ешь?
– Иногда краду кровь из больницы.
Маева скривилась.
– В соседнем квартале есть мясник, который время от времени продает свиную кровь тем, у кого проблемы с загаром. – Он признался в этом со смущенным видом.
– А что случилось с теми военными?
– Многие из них погибли. Отдельная долгая история. И не очень приятная, к тому же. – На его губах играла хищная улыбка.
Маева поразмышляла обо всем, что только что узнала от него.
– Значит, вреда ты мне причинить не можешь, потому что в твоем мозгу есть какое-то устройство, – подвела итог она. – Но если бы его извлекли, ты бы вновь принялся убивать?
Спайк помедлил. Он много раз обдумывал этот вопрос раньше... много, много раз. Столько, что уже давно сбился со счета. И ответ он уже знал, но сомневался, что ему следует сказать сейчас. Если бы кто-то другой спросил его об этом, кто-то кроме Баффи, он бы тут же ответил: "Конечно. Это моя природа. Моя сущность. Я же вампир... я ем людей!", но к чему было лгать этой девушке? Он откинулся назад, опираясь на поставленные за спиной руки.
– Нет, – сказал он честно.
Маева чуть подалась вперед.
– Почему нет?
Этот вопрос, намного более сложный, он тоже обдумывал. И решил быть честным до конца.
– Не могу сказать точно, – он задумчиво нахмурился. – Сначала я думал, что из-за любви к Баффи. – Маева кинула на него удивленный взгляд, но промолчала. – Думал, что если убью кого-то, это ее расстроит, а я не хотел ее расстраивать. Я считал ее своей совестью... своей душой. Но теперь я уже не так в этом уверен. После того, как она умерла... – Глаза Маевы стали совсем круглыми. – Я продолжал бороться с демонами бок о бок с этой ее кучкой недотеп. И вновь чувствовал себя частью стаи. – Спайк полностью ушел в воспоминания. – После стольких лет кровопролития я забыл, что значит быть человеком. Я чувствовал то, что не чувствовал уже очень давно. У меня были друзья, которых я бы хотел назвать настоящими, – он помолчал, – и девчушка, которой я искренне нравлюсь, и которая мне доверяет. И я тоже ее люблю. – Он покачал головой. Но Маева затруднялась определить, с сожалением он это сделал или просто отбросил свои размышления, приходя в себя. – Вряд ли бы я смог стать прежним, даже если бы захотел.
"Господи, Баффи, как я позволил тебе так изменить меня?"
Маева была изумлена. Да и Спайк тоже: он никому раньше не признавался в этих своих чувствах... даже себе – и то не до конца. Он поднялся на ноги, чувствуя раздражение из-за того, что позволил себе так раскрыться. "Когда я успел превратиться в хныкающую размазню? – Он принялся мерить шагами комнату. – Как же я хочу курить".
Истребительница, не меняя позы, терпеливо наблюдала за его метаниями. "Неудивительно, что Баффи не стала распылять его, – непроизвольно подумалось ей. – Он такой красивый". Щекам стало жарко. Мысли, едва поспевая за глазами, могли увести ее намного дальше, если бы Спайк не отвлек ее своими словами.
– Но когда-то, – сказал он, обернувшись к девушке, – меня называли Большим Злодеем. – Он вампиризировался и ухмыльнулся. – И было за что.
Он не заметил, как она смутилась и отвела глаза: был слишком сосредоточен на восстановлении своей репутации.
– Большим Злодеем? – с опаской переспросила Маева, заметно нервничая, глядя на его метаморфозу.
– Ага, и в моем послужном списке значатся две мертвые Истребительницы, – добавил он с гордой улыбкой и вернулся к своему человеческому облику.
Потрясенное выражение на лице Маевы сменилось настороженным. И это было хорошо. В конце концов, он ведь вампир.
Повисла неловкая пауза.
– Значит, вы с Баффи любите друг друга? – нарушила молчание Маева.
– Я этого не говорил.
– Вы женаты? – спросила она.
– Нет. Не женаты. И даже не вместе. – По его тону стало ясно, что он не собирается вдаваться в подробности.
И снова напряженное молчание.
Маева решила сменить тему разговора.
– Баффи умерла? Это тело? – ее слегка подташнивало.
– Дважды.
– И все же?..
– Первый раз она утонула, сражаясь с Мастером, – объяснил Спайк. – Ксандер, – он мотнул головой в сторону двери, – тюфяк с рукой на перевязи... оживил ее.
– О, – Маева была потрясена. – Он колдун?
Спайк рассмеялся.
– Харрис? Этот кретин? Да ты что! – он, улыбаясь, покачал головой.
– А новая Истребительница была призвана?
– О, а вот это забавная история, – произнес Спайк, вспоминая. "Как я тогда гордился Дрю". – Ее тоже убили, и поэтому была призвана еще одна Истребительница...
– Понятно, – сказала она. "Хотя не совсем ясно, что тут забавного". – И где теперь та Истребительница? Где-то здесь, помогает Баффи?
– Она в тюрьме.
Еще один удивленный взгляд. Если бы она не получила должного воспитания, то давно бы уже сидела с открытым ртом.
– Значит, Баффи сражается одна?
– На самом деле это не так. Я, Ксандер, Уиллоу, Тара, Джайлз... мы все прикрываем ей спину, – произнес Спайк. – Когда она умерла во второй раз, мы продолжили сражаться вместе, уже без нее. – Спайк пояснил, не дав ей времени задать вопрос: – Она прыгнула в портал, чтобы спасти мир и жизнь своей сестры.
Стараясь охватить всю свалившуюся на нее информацию, Маева смогла только чуть заметно кивнуть.
– Уиллоу вернула ее из мертвых.
– Должно быть, она могущественная ведьма, – нервно прошептала Маева. – И Совет позволяет такое?
– Боже, конечно, нет, – ответил Спайк. – Совет даже не знает.
– Как это возможно?
– Что ты имеешь в виду под "как это возможно", мы им не сказали, вот как, luv.
– Но разве все вы не работаете на Совет?
– На этих придурков? Еще чего. Баффи поставила сморчков на место.
Манеры манерами, но челюсть у Маевы отвисла.
– Мы сражаемся с демонами ради себя. Ради друг друга. Для спасения мира. Чтобы повеселиться. – Он ухмыльнулся. – И ради Баффи. Мы ее... друзья.
Подобное не укладывалось у Маевы в голове. Друзья? У Истребительницы не может быть друзей.
– Но к-как же Совет? – с запинкой выговорила она.
– К дьяволу Совет, – ответил Спайк. – Думаешь, им есть до тебя дело? Да и в любом случае Истребительница сражается не поэтому. Баффи это поняла. Она сражается, потому что была рождена для этого. Потому что видит в этом смысл и еще потому, что после драки чувствует воодушевление. – Он подмигнул ей. – Я прав, Маева?
Маева не знала, что ответить.
– Я-я сражаюсь, потому что это мой долг. Потому что мне приказывают. Я-я сражаюсь за Совет, – выдавила из себя она.
– Ну конечно, – саркастично прокомментировал Спайк. – И вовсе не потому, что это весело, а? – Он наклонился к ее уху и прошептал: – Не из-за пьянящего ощущения победы, когда ты одерживаешь верх над противником?
От его холодного дыхания вниз по позвоночнику побежали мурашки. Она покачала головой, как бы говоря "нет", но ее сердце учащенно забилось и щеки порозовели.
– Тогда, пожалуй, твои мотивации неправильны, – предположил он, поднимаясь, и сверху вниз посмотрел на нее. Ухмыльнулся нервному румянцу, разлившемуся по всему лицу девушки. – Возможно, именно поэтому ты и попала сюда. – Он сам задумался над тем, что только что произнес. – Когда-то Баффи просила описать ей, как я одолел тех двух Истребительниц, – он вновь начал расхаживать по комнате, – и я рассказал ей о стремлении к смерти.
Маева внимательно слушала (и наблюдала).
– Рассказал, что оно есть у каждой Истребительницы. Но Баффи отличалась от остальных... тем, что ее привязывало к нашему миру, ее друзья и семья стали для нее надежным якорем. Но я предупредил ее, что однажды не устоит и она... и что в тот день все закончится.
Маева перевела взгляд на свои сплетенные в замок пальцы. И это было единственным проявлением раздиравших ее в это мгновение изнутри мыслей и чувств. В остальном она оставалась собранной и спокойной.
Но инстинкт хищника подсказал Спайку, насколько она сейчас уязвима, пытаясь в споре с самой собой отрицать его слова. "Сейчас я бы легко с ней справился. Она просто плывет по течению", – не сомневаясь в своей правоте, подумал он с некоторой долей самодовольства, удивившей его самого.
Он подошел и, поколебавшись, легко коснулся ее плеча.
– Ты тоже сдалась, pet, я прав?
Она не ответила.
– Истребительница? – Она с трудом оторвала взгляд от своих рук и посмотрела на него. В глазах отражались стыд и печаль. – Мы вернем тебе твою жизнь, – пообещал он. – И когда это произойдет, она станет такой, о какой ты даже не мечтала. – Он взял ее за руку и нежно, но твердо помог подняться. – Я научу тебя, как полюбить борьбу. – Он облизал губы и улыбнулся. Она завороженно смотрела ему в глаза. Он отступил и вновь явил ей свое вампирское лицо. Между клыков показался язык. Спайк взмахом руки пригласил Маеву начинать первой. – Потанцуем.
Глава 11. Время для развлечений, Баффи! (часть)
Глава 11. Время для развлечений, Баффи!
Проснувшись на следующий день, Баффи почувствовала прилив сил. Физических, во всяком случае. Но вместо того, чтобы идти в залу для тренировок, предпочла остаться в своей комнате и сделать несколько упражнений по растяжке. Вновь попробовала встать на одну руку, и на этот раз получилось намного лучше. Она накинула пеньюар и, выскользнув из комнаты, направилась в столовую, где уже был накрыт стол для завтрака. Там, вооружившись тарелкой, сгребла на нее все, что не вызывало отвращения, – "Фу, отбивные из ягненка на завтрак? Жареная печень? Неудивительно, что вся слава Британской Империи осталась в прошлом" – и вновь скрылась в своей комнате.
Подкрепившись, она целый час провела за ревизией гардероба Маевы, подбирая, что бы надеть. Она уже была на грани отчаяния и собиралась отказаться от этой идеи, когда услышала стук в дверь.
– Войдите.
В образовавшуюся щелку между дверью и косяком просунулась голова Чарльза, старшего сына Уиллоби. Он покраснел, как рак, заметив, что Маева в пеньюаре, и собирался уже снова скрыться за дверью, но она приглашающим жестом махнула ему рукой.
– Заходи, не стесняйся.
Юноша (как сказал Уиллоби, ему было 16 лет) решился зайти, но для соблюдения приличий дверь оставил приоткрытой. Он по-прежнему краснел и отводил глаза. "Как мило, – подумала Баффи. – Через несколько лет он будет разбивать сердца налево, направо и по центру".
– Маева, я так рад, что ты наконец-то поправилась. Мы с Джорджем очень переживали за тебя.
"Оооой, а говорит совсем как отец".
– Да, я из породы никогда-не-говори-умри***, – пошутила Баффи и тут же прикусила себе язык, вспомнив, что Уиллоби ничего не сообщал ей о том, что известно его семье о коме и причинах, ее вызвавших. Поэтому она быстро сменила тему: – Чарльз, может, ты мне сумеешь помочь, – она махнула рукой в сторону открытого шкафа. – Как думаешь, что мне надеть вечером? Я теряюсь в вариантах.
"Я никогда не ходила на вечеринки-1880".
– А ты задержишься допоздна? – спросил он тоном, озадачившим Баффи.
– Может быть, – уклончиво ответила она.
Он подошел к шкафу и потянул за подол висевшего там темно-зеленого платья.
– На нем не будет видно грязи и крови, и у тебя есть подходящий к нему по цвету ридикюль, куда помещается кол, – он бросил на нее быстрый взгляд и тут же уставился в пол, произнося, – и оно очень тебе идет.
Баффи сузила глаза. "Значит, знает".
– Спасибо, – поблагодарила она настолько обворожительно, насколько была способна, подбежала к шкафу и, вынув оттуда платье и аксессуары к нему, разложила их на кровати Маевы. – Спасибо за совет.
Щеки юноши вновь залил румянец, и до Баффи наконец дошло, что он влюблен в нее. Вернее, конечно же, не в нее, а в Маеву.
– Ты меня не помнишь, да? – вдруг спросил Чарльз.
– О чем ты?
– Нет нужды притворяться, – разочарованно продолжил он. – Отец рассказал, что из-за болезни пострадала твоя память и что тебе потребуется время, чтобы вспомнить... разное. Вспомнить нас. Сказал, что нам нужно набраться терпения.
– Ну... но... для дружбы-то это не преграда, – как можно беззаботнее откликнулась Баффи. – Только... не для старой дружбы, а как будто мы только что познакомились. И я была бы рада твоей помощи, чтобы не выглядеть глупо в глазах окружающих. Я искренне понятия не имею, как мне пережить сегодняшний вечер. Но в одном уверена точно: что буду чувствовать себя посмешищем. Ты мне поможешь?
– С радостью, – ответил он.
Они немного поболтали, затем несколько часов у Баффи ушло на тренировку в комнате с зеркалами и переодевание к полуденному чаю. "Намного лучше завтрака", – пришла она к выводу.
Спустя еще несколько часов Баффи вместе с семейством Уиллоби входила в ярко освещенную бальную комнату, заполненную улыбающимися и ведущими светские беседы мужчинами и женщинами. К счастью, Хартфорд был полностью поглощен своими обязанностями хозяина, так что разговоров на истребительские темы не предвиделось.
"Как же я ненавижу это платье, – думала Баффи, стоя рядом со своим Наблюдателем, представлявшим ей разных людей: нескончаемый поток имен, титулов и родственных связей. – Китайский выучить проще, чем все это запомнить". Она вздохнула.
– Почему на мне одной надето темное платье? – негромко спросила она Уиллоби, украдкой указывая на стайку девушек в нарядах пастельных тонов. В ее шкафу не было ничего пастельного.
– Они девушки на выданье, – прошептал в ответ Уиллоби и в приветствии кивнул тучному человеку с белоснежными бакенбардами, который с наслаждением прикладывался к своему бокалу.
– А?
– Они достигли возраста, в котором выходят замуж. А как девушки из твоего времени находят себе мужей?
– Методом проб и ошибок.
– Прошу прощения? – он повернул к ней изумленное лицо.
– Да кому нужен муж в таком возрасте? Парень еще куда ни шло. С ним можно бегать на свидания, обниматься в машине... то есть автомобиле... – "Их хоть изобрели уже?" – ...карете? – неуверенно поправилась она. – В общем, поцелуи и так далее.
Уиллоби, не проронив ни звука, смотрел на нее. Она мило улыбнулась, но ему показалось, что в улыбке проскользнула насмешка. Она издевается над ним? Он с сомнением покачал головой. Она не может говорить серьезно, ведь так? "Господь Всемогущий, только не это". Нужно как можно скорее отправить эту до ужаса чуждую правилам приличия девушку туда, откуда она появилась. Она хуже демона: похоже, она распутная женщина!
– А почему я не одета "на выданье"? – не дождавшись от него никакой реакции, задала она вопрос.
– Ты Истребительница, – как можно тише ответил он. – Истребительницы не выходят замуж.
"В Средних веках наверняка было бы интереснее". Баффи надула губы, но решила проглотить свое негодование по поводу услышанных слов о вопиющей несправедливости и не привлекать к себе лишнего внимания.
Отыскав свободный стул и сев на него, она стала изучать присутствующих. Насколько она смогла понять, их пригласили не на бал с танцами и плясками, а скорее, на ужин, после которого планируются музыкальное представление и декламация стихов. Она возлагала большие надежды на вторую часть развлечений, во время которой собиралась вздремнуть.
Прошлой ночью патрулирование прошло как по маслу. Она истребила трех неоперившихся птенчиков – все были женского пола, – которые только-только выбирались из могил. Ни одной из них не дожидался обративший ее сир. Заставляя себя НЕ вспоминать, как ей самой пришлось разрывать руками... НЕТ, Баффи быстро и просто загнала каждой кол в сердце. Даже никакого удовольствия от драки не получила. "Просто плыву по течению".
Словно из ниоткуда, рядом с ее стулом появился Чарльз.
– Сейчас подадут ужин. Позволь сопроводить тебя к столу, Маева.
Он галантно помог ей подняться со стула, а затем, поместив ее руку поверх своей, уверенно двинулся через скопление людей к огромному, богато украшенному столу.
– Кажется, я совсем не голодна, – пробормотала Баффи, опускаясь на предназначенное ей место. Она посмотрела на тарелку и столовые приборы. Их количество пугало.
Чарльз улыбнулся.
– Что-то подсказывает мне, что это не так, – заметил он. После их долгой утренней беседы он подхватил ее склонность к сарказму.
Баффи издала тяжкий вздох, понимая, что отвертеться не получится. Остается, как обычно, приложить все усилия, чтобы вести себя как все. Хотя чувствовала она себя совсем не в своей тарелке, но ведь, когда все закончится, бедной Маеве придется расхлебывать все, что она тут наворотила, так что придется сдерживать себя и не указывать туземцам, куда им следует воткнуть свои правила и предубеждения. Неудивительно, что Спайк вспоминал о прошлом безо всякой ностальгии. "Опять ты на Спайка переключилась". На мгновение забыв, где находится, она закатила глаза.
Она развернула салфетку и стала, не торопясь, раскладывать ее на коленях, и тут ей показалось, что она слышит знакомый голос.
Она подняла голову. Прямо на нее смотрели синие глаза.
– Спайк? – начала она, но как только произнесла его имя, тут же поняла, что перед ней кто-то другой. Волосы не того цвета, в очках. Просто милый, нервничающий парень, которому не помешала бы хорошая стрижка.
– Простите, мисс? – ответил он, удивленно глядя на нее. Его голос! Голос без всякого сомнения ЕГО. Интонации намного более великосветские, но все же...
– Неприлично разговаривать с теми, кто сидит через стол от тебя, – прошептал ей на ухо Чарльз.
Баффи, как зачарованная, смотрела на сидящего перед ней человека. Красивый изгиб бровей – "Пока что без шрама", – выступающие скулы, чувственные губы. "Это он! И он носит очки". А она-то думала, что Ангелус – единственное испытание, поджидающее ее в этом месте и времени.
Она отчаянно затрясла головой. Он нервно улыбнулся и отвел взгляд, комкая салфетку.
– Что с тобой? – заботливо поинтересовался Чарльз, но при этом достаточно тихо, чтобы его голос не был слышен за звуком разливаемого по тарелкам супа. – Ты как будто привидение увидела.
– Похоже на то, – ответила Баффи. – Ты его знаешь?
– Мы представлены, но, по-моему, его карточки у нас нет. Кажется, его зовут Уильям Крофорд, он дальний родственник зятя мистера Хартфорда. Кузен кузена, если не ошибаюсь. Можно потом спросить у мамы, она наверняка больше знает и о нем самом, и о его связях.
– Отличный план, – кивнула Баффи. – То есть, это было бы весьма любезно с твоей стороны.
– И не стоит так пристально разглядывать его, – нервно шепнул Чарльз.
– Ой. Я разглядывала? Да, разглядывала. Не разрешай мне его разглядывать.
Баффи уставилась в свою тарелку, в которую слуги уже налили грибной суп-пюре. Она механически взяла в руки ложку, но, донеся ее до рта, вкуса еды не почувствовала.
"Это на САМОМ деле Уильям! И он носит очки".
Она чуть приподняла голову, чтобы украдкой взглянуть на "призрака", и заметила, что он смотрит прямо на нее. Их взгляды встретились, и он, сконфузившись, поспешил отвести свой в сторону.
"О, нет, он краснеет".
– Чарльз, скажи что-нибудь. Поговори со мной! – прошипела она.
Он попытался начать беседу, болтал что-то о лошади по кличке Аскот****, но она его плохо слушала, полностью сосредоточившись на том, чтобы боковым зрением следить за Уильямом, и на том, что говорит ОН.
Он тем временем завел вежливую, но какую-то замысловатую беседу с девушками, сидевшими сбоку от него. "Он ведь не поэзию обсуждает, правда?" Но несмотря на то, что внешне он был занят разговором, его внимание всецело было поглощено кем-то, сидевшим за столом со стороны Баффи. Баффи чуть шею не вывихнула, стараясь увидеть, на кого он смотрит, и почувствовала, как Чарльз настойчиво дергает ее за рукав.
Наконец, ей удалось разглядеть темноволосую девушку, симпатичную – по старомодным меркам, – кареглазую, от нее исходило ощущение уверенности в себе, пожалуй даже – чувство превосходства. Она как будто бы сошла с одного из старинных портретов. "Так это и есть Сесили? Ну и что в ней особенного? – Баффи пожала плечами. – Интересно, что он в ней нашел". Спайк упоминал о ней всего однажды и то вскользь. Именно ее отказ отправил Уильяма в объятия Друзиллы. Ее презрение стало причиной его смерти и будущей не-жизни. Баффи, нахмурившись, изучала свою пустую тарелку, пока происходила замена блюд. "Так что, полагаю, этого еще не случилось".
Она вновь подняла взгляд, не в силах бороться с желанием смотреть на него. "А мне даже нравится настоящий цвет его волос..." Тем временем Уильям не сводил глаз с этой Сесили, и на лице у него явно читалось обожание. "Со стороны это выглядит глупо, – подумала Баффи. – Так пялиться на нее столько времени! Чуть ли слюни не пуская. Фу!"
– Прошу тебя, прекрати пялиться.
– Что?
– На тебя уже люди оглядываются, – сурово заметил ей Чарльз.
– Правда? Ну и что? Пусть смотрят. Что они мне сделают? Выгонят из-за стола? – спросила Баффи, не понимая, что его не устраивает. Она пробежалась глазами по лицам тех, кто сидел поблизости. Одна пожилая дама строго смотрела на нее, каждой клеточкой излучая неодобрение. Баффи фальшиво ей улыбнулась, незаметно пожала плечами и вновь обратила свое внимание на Чарльза, не выпуская, однако, Уильяма из поля зрения. – И я не пялюсь. Я НИКОГДА не пялюсь.
"Почему тогда ЕМУ можно пялиться? Ладно тебе, Спайк, не ТАКАЯ уж она и красотка". Баффи снова вся извернулась, чтобы рассмотреть предмет восхищения Уильяма, и ей показалось, что есть что-то общее между Сесили и Друзиллой. "Похоже, я и впрямь не его тип". Под "ним", конечно, подразумевался Спайк. "Но как же тогда Хармони? Боже, надеюсь, для него я не нахожусь на одном уровне с Хармони". И с чего это ее так озаботил этот вопрос?
Продолжая наблюдать за ними, она совершенно не обращала внимания на то, что ест и пьет. Ела, когда пища появлялась на тарелке, пила, когда наполнялся ее бокал, – вся обратившись в слух и пытаясь разобрать, что говорит Уильям сидящей рядом с ним девушке.
Сказал что-то о каком-то барде. "Бард? Разве эти дядьки с мандолинами не вымерли со времен зеленых трико и шапочек с длинными перьями, как у Робина Гуда?" Она с трудом перевела дыхание. "Зря я так наелась, да еще этот дурацкий корсет. Мне жарко. И я хочу в туалет".
– Понимаете, нет никакого сомнения, что сеньор Бенедикт и Беатриче никогда бы не признались себе в неодолимой тяге друг к другу, – говорил тем временем Уильям, – если бы не их друзья. Некоторые люди становятся как будто слепыми, когда дело касается собственного сердца...
Он драматически вздохнул, глядя в сторону Сесили.
– Истинно так, мистер Крофорд, – вежливо согласилась сидевшая рядом с ним блондинка, изящными движениями разрезая лежащий на ее тарелке кусок жареного мяса. – Истинно так.
Баффи почувствовала необъяснимое оживление. Друзья помогают влюбленным. Так романтично! К тому же, она, сама того не заметив, выпила несколько бокалов вина, а временно занимаемое ею тело, похоже, на алкоголь реагировало так же, как и собственное.
– Это ваши друзья, мистер Крофорд? – неожиданно для самой себя выпалила Баффи через весь стол. "Я что, заговорила с ним?" Она не заметила волну пораженных восклицаний, как эхо, распространившихся за столом, и того, что на мгновение смолкли все разговоры. Несколько пар глаз впились сначала в нее, а затем в молодого человека, сидевшего напротив, в ожидании, как он прореагирует на ее грубость.
– Прошу прощения? – синие глаза удивленно округлились. Баффи почувствовала, как у нее перехватывает дыхание. Все из-за дурацкого корсета, конечно, будь он неладен. "Наконец-то! Оторвался от этой страховидлы Сесили". Она послала ему свою самую очаровательную улыбку.
– Тот парень Бенедикт и его... дама, Беатриче, ваши друзья?
Уильям покраснел. Он смущенно посмотрел вокруг. "Да что я сказала-то, что ему как будто кнопку на стул подложили?" Ее собеседник явно пытался придумать подходящий ответ.
– Он говорил о пьесе, – донесся до Баффи шепот Чарльза, поднесшего ко рту салфетку, притворяясь, что промокает губы. – Шекспир. "Много шума из ничего"?
– Ооой, – беззвучно произнесла Баффи, от всей души мечтая о телесуфлере, на экране которого была бы написана остроумная реплика для прикрытия ее глупой ошибки. Или провалиться сквозь землю – тоже вариант. "О, нет, все на меня смотрят. Почему рядом никогда не бывает толпы вампиров, когда они так нужны?"
– Друзья? Ну, не совсем... вернее, да, дорогие друзья. Очень дорогие моему сердцу друзья. – Нижняя губа Уильяма слегка подрагивала, он нервно вцепился в свою салфетку, но отважно продолжил притворяться, что все в порядке вещей. – Вы заметили, что зовут их совсем как в-влюбленных из пьесы?
– Обожаю Шекспира, – произнесла Баффи с отчаянием. – У него все как в жизни.
Она скорее почувствовала, чем увидела, как остальные гости возобновили прерванные беседы, и с облегчением неслышно перевела дыхание.
– Истинно так, – ни к кому не обращаясь, вставила блондинка, по-прежнему целиком сосредоточившись на еде. Баффи и Уильям не обратили на нее внимания. Между ними как будто происходил диалог без слов. Они оба понимали, что он спас ее от сильнейшего унижения. Уильям кивнул и, как ни в чем не бывало, вернулся к своей беседе с соседкой по столу и обожанию Сесили.
Баффи бросила взгляд на свой бокал и, когда появилась рука в перчатке с явным намерением долить туда вина, показала, что ей уже достаточно.
Окончание 11 главы и примечания - в комментариях
Главы 12-14 ->>
Глава 8. Лучшие друзья девушки – это демоныГлава 8. Лучшие друзья девушки – это демоны
Сонное посапывание Ксандера, откинувшегося, странным образом изогнувшись, на спинку стула, поднималось до уровня легкого похрапывания и снова опадало. Голова его свешивалась к плечу, рот был широко открыт. Уиллоу, одолевшая три четверти лежавшего перед ней талмуда, придавливала щекой страницу номер 326. С той стороны, где, положив голову на стол, сидела Тара, раздавалось размеренное, едва различимое дыхание. Спайк нарезал круги, то исчезая на кухне, то уходя в гостиную. Аня варила очередную порцию кофе для Джайлза.
Бедняга Джайлз. Покрасневшие глаза за стеклами покосившихся очков нещадно слипались, но он отчаянно боролся со сном, подпирая голову рукой. Маева сидела рядом с ним за столом, поверхность которого была заставлена перед ней различными тарелками, на данный момент уже пустыми, если не считать крошек. Она лениво грызла печенье с желе сверху, не обращая никакого внимания на то, что пальцы у нее стали оранжевыми от упаковки "Читос", которую она умяла как раз перед печеньем.
– Обожаю американскую пищу, – признала она, когда все же поддалась зову "Твинки". И после этого ее уже было не остановить. Столько всего нового окружало ее, чтобы увидеть, узнать, съесть. Столько неизведанного и интересного. Конечно, ее тревожил вопрос о том, что с ней произошло, но, проведя без сознания такую уйму времени... ей просто очень хотелось почувствовать себя живой. И она входила во вкус жизни, намного более непринужденной, чем та, которую она помнила. Она бы с готовностью окунулась в новоприобретенную свободу... если бы не стесняющие ее красные кожаные штаны.
Стрелки часов приближались уже к четырем часам утра, но у Маевы сна не было ни в одном глазу, хотя рассказы о своей жизни (и подчистка съестных припасов) отняли у нее довольно много времени и сил. У Джайлза ушло около 30 страниц на конспектирование историй Маевы о ее жизни и обязанностях Истребительницы. Он надеялся услышать намек или зацепку, объяснившие бы, почему она оказалась здесь. Однако после всех этих исписанных страниц и нескольких странных замечаний со стороны Ани – "Наверное, кучу красивых платьев пришлось выкинуть после стычек с вампирами... Как это ужасно!" – он по-прежнему ни на шаг не приблизился к разгадке и к решению, как все исправить. С каждой минутой его беспокойство только нарастало. И он чувствовал себя совершенно вымотанным.
– Скажите, мистер Джайлз, – начала девушка, безуспешно пытаясь найти салфетку, чтобы вытереть желе с пальцев, – можно мне тоже задать Вам несколько вопросов?
Джайлз снял очки и сжал пальцами переносицу.
– Маева, нам требуется отдых, а проснуться лучше всего рано, чтобы продолжать поиски. Я очень волнуюсь за Баффи.
Маева торжественно кивнула.
– Конечно, – пробормотала она и стыдливо опустила голову. В столовую вернулась Аня, неся дымящуюся кружку кофе.
– Спасибо, Аня, но думаю, нам всем сейчас лучше пойти спать.
– Что? – вскинулся Спайк, как раз заходивший в столовую. – Но ведь до сих пор неясно, где Баффи и как ее вернуть.
– Спайк, я прекрасно отдаю себе в этом отчет, – сердито ответил Джайлз. – Но спать нам тоже нужно. Не выспавшиеся, мы будем слишком рассеяны и тем самым можем только навредить Баффи.
Спайк потер шею рукой и скривился. Как бы ни хотелось ему придумать какое-то возражение, но Наблюдатель был прав. После сна от Скуби будет больше толку. С другой стороны, сам он был сейчас не в состоянии заснуть, поэтому вытащил книгу из-под головы Уиллоу и уставился в нее. "Проклятье, рыться в книгах в поисках ответов – совершенно не для меня".
– Как только проснусь, тут же позвоню в Совет и попрошу отправить мне факсом дневник Уиллоби, – сообщил Джайлз неуемному вампиру. – Возможно, Наблюдатель Маевы сделал какие-то записи, которые прольют свет на происходящее.
Спайк молча согласился с таким планом, уселся на пустой стул, закинув ноги на стол, и устроил книгу на коленях.
– Идем, Маева, я отведу тебя в комнату Баффи, – сказала Аня. Покрытые оранжевыми крошками губы Маевы благодарно улыбнулись бывшему демону. – А если не сможешь заснуть, – заговорщическим тоном добавила Аня, – то вдруг тебя развлечет дневник Баффи и ты найдешь в нем какие-то ответы на свои вопросы. Я помогу тебе в его поисках.
Аня с удивившей ее саму сентиментальностью вспомнила собственное возвращение в мир смертных людей после тысячи лет бытности демоном. Ей казалось, у них с Маевой много общего. Во-первых и в главных, такие перемены – всегда шок как для органов чувств, так и для внутреннего мироощущения. Даже сама она, хотя и прошло уже почти три года, до сих пор привыкала к своей новой жизни. "Иногда мне еще трудно постичь премудрости человеческого поведения", – подумала она. И, кроме того, она ведь жила в ту эпоху, из которой сюда попала Маева, и помнила те жесткие рамки условностей. Честно говоря, подавляемые сексуальные желания того времени не оставляли ей ни минуты передышки. И она была рада помочь Маеве свыкнуться с новым местом и временем. "Пожалуй, не повредит дать ей несколько наставлений, которые ей будет полезно захватить с собой". Аня озорно улыбнулась.
* * *
Уиллоу разбудил телефонный звонок.
– Алло?
Тара подняла голову, услышав голос любимой.
– А, привет, Дон, – тем временем сказала Уиллоу.
Пауза.
– Да, конечно, тебе можно пойти в торговый центр с Дженис.
Пауза.
– Баффи, ээ, в душе, – выкрутилась она, – но я ей скажу.
Пауза.
– Да? Ладно. Раз хочешь, то можешь пообедать у Дженис.
Тара неодобрительно нахмурилась и одними губами произнесла: "Ты ей расскажешь?" Уиллоу отрицательно покачала головой.
– Конечно. Только потом позвони, – сказала она в трубку.
Пауза.
– Пока.
Тара понимала, что Уиллоу не хочет тревожить Дон, но...
– Мне кажется, тебе нужно было рассказать все Дон.
– Сначала разузнаем побольше, – ответила Уиллоу. – И потом, если получится разобраться во всем до того, как она вернется, то ей вовсе не обязательно будет рассказывать вообще что-либо.
* * *
В 10 часов утра, после краткого и беспокойного сна, все заняли исходные позиции в столовой. Аня и Маева спускались по лестнице.
– Она попросила найти ей длинную юбку, что-нибудь консервативное. Но у Баффи ни лоскуточка традиционной одежды не завалялось, – сообщила Аня собравшимся. – Хотя что это я. Именно на лоскутки она и изодрана и не поддается восстановлению. Но я ей сказала, что штаны ей больше идут, а она все равно расстраивается.
– Но зато хорошо, что они не красные, – застенчиво вставила Маева. На ней были надеты голубые тренировочные брюки и короткая серая футболка без рисунка.
– Завтракать будешь? – спросила Тара.
– Ой, нет, спасибо Вам. Кажется, я и так наелась на год вперед, – тихо ответила она.
– Не переживай на этот счет, – дружески подбодрила ее Аня, – ты ведь Истребительница. Калории сгорят махом. Толстая Истребительница нам ни к чему.
– Аня! – возмутился Ксандер.
– Что? Так и есть. Как бы толстая Истребительница могла сражаться... или бегать? Не очень-то проворно, вот как. И скорее рано, чем поздно, ее бы поймал вампир и еще неделю или даже две ходил сытый и довольный...
– Хватит, – прервал ее Джайлз. – Я думаю, нам лучше переместиться в "Магическую шкатулку". С Советом я уже связался. Надеюсь, через несколько часов дневник будет у нас в руках.
– Прекрасная идея, – подхватила Уиллоу. – Я как раз хотела посмотреть там кое-какие книги.
– А я покажу Маеве комнату для тренировок, – предложил Ксандер. – Может, она бы даже потренировалась немного. Отшлифовала истребительские навыки. Насладилась этим телом, как я часто делал.
Маева покраснела.
– Только не в физическом смысле, – быстро исправился он. – То есть, в физическом тоже... только не с Баффи. – Ксандер волновался все больше. – Ну, может, и с Баффи, но только не в реальной жизни.
– Тренировки. Отлично придумано, – перебила его Аня. – Ей, определенно, не помешает попрактиковаться в использовании тела Баффи.
– Только не привыкни, – заходя в комнату широким шагом, так, что плащ хлопал по ногам, предупредил ее вампир. Он посмотрел на девушку в теле Баффи с едва угадываемым постороннему глазу чувством собственника. – Оно тебе не принадлежит.
Глава 9. Вверх и вниз по лестницам
Глава 9. Вверх и вниз по лестницам
Баффи вполуха слушала живописания Бейтли и Хартфорда, которые, размахивая леденящими кровь, но достаточно точными карандашными набросками Ангелуса и Дарлы, перечисляли их преступления и рассказывали, как удалось выследить вампиров по следу из пропавших без вести людей. По ее лицу ничего нельзя было прочесть, но внутри все сжималось так сильно, что казалось, еще немного – и ее скрутит от настоящей, физической боли.
"Ангел! Нет, не Ангел, Ангелус, – Баффи вспомнила, что цыганами он был проклят ближе к концу века. – Ангелус. Здесь и сейчас! Это так нечестно". Она вновь чувствовала себя марионеткой в пьесе, авторы которой, нимало не заботясь о героях, придумывают все более и более изощренные способы, чтобы резко дернуть за нити, заставляя ее танцевать и страдать. Она уже проходила через это: однажды она уже убила того, кого любила, убила даже себя, спасая ненастоящую сестру.
И каждый раз, когда она пыталась уйти от этого – убегая и даже будучи мертвой, – ее силой заставляли вновь принять на себя роль Истребительницы, как лабораторную крысу, которую вновь и вновь сажают в лабиринт, если ей получается найти из него выход.
"Но я ведь все равно не сдавалась. По кусочкам собирала разбитое сердце. Старалась жить дальше".
Когда Бейтли поинтересовался, сумеет ли она узнать Ангелуса и Дарлу, Баффи на автомате кивнула головой.
– Ни с кем не спутаю. Можете мне поверить.
Кто бы мог подумать: эти выдумщики судьбосплетений – кто бы они ни были – сумели переплюнуть сами себя. Что может быть страшнее, когда от тебя зависит решение, позволить ли событиям идти своим чередом – так, как она их помнит, – или изменить историю. Кто она такая, чтобы выбирать?
В ее силах спасти всех тех людей, кого убил Ангелус до того, как проклятье превратило его в Ангела. А ведь он не только убивал людей, но и обращал их в вампиров, и те тоже убивали и обращали. Так много жертв! Дженни Календар была лишь одной из них.
"Истребительница должна делать то, что должна?" В устах Джона Уэйна* фраза звучала не таким дешевым клише.
А как же те, кого спас Ангел? И кого он еще может спасти?
Сколько бы боли, переживаний и в итоге осознания, что им не суждено быть вместе, ни принесла ее любовь к Ангелу, хочет ли она стереть все это из своей жизни? Лишиться даже памяти о нем? Или еще хуже: если она изменит прошлое, то останется ли, как Марти МакФлай, единственной, кто все помнит?
Нужно было как можно скорее возвращаться домой, до каких бы то ни было столкновений с Ангелусом. Ей совсем не улыбалось становиться тайным творцом истории, хватит изображать из себя храбрую маленькую Истребительницу. Должен существовать способ, который позволит связаться со своими друзьями в будущем, чтобы они вернули ее назад. "Вот прямо сейчас было бы неплохо!" Джайлз! Он бы придумал что-нибудь, иначе Спайк не оставил бы его в покое. И Уиллоу! Хотя она слишком увлеклась магией... но сейчас не время думать об этом. Уиллоу обладает достаточной силой, чтобы помочь. Скорее всего, они и не знают, где она очутилась, но ведь можно сообщить им. Только сначала нужно заручиться доверием Совета, а для этого – войти в прежнюю физическую форму.
Баффи погрузилась в свои унылые размышления и если и казалась рассеянной или без восторга реагировала на что-то, то Наблюдатели ее настроение никак не прокомментировали. После обмена несколькими вежливыми репликами они раскланялись с хозяином дома и удалились.
Баффи подавила облегченный вздох и тут же выразила желание приступить к тренировкам. Только вот одежда, которая была на ней, причиняла неудобство и для драк не годилась. "Наверняка тот, кто разрабатывал модель для пошива, состоял в испанской инквизиции – одна только боль, без передышки". Но когда она попросила Уиллоби одолжить ей штаны, тот выпучил на нее глаза как на сумасшедшую. Плечи ее смиренно поникли. "Вот ведь подлость. Мне обязательно во время драки быть разодетой, как Скарлет О'Хара? почему нельзя нарядиться, к примеру, шлюхой?" В последний раз, когда на ней было надето бальное платье, Спайк едва не убил ее. "Не самые лучшие воспоминания". А в последний раз, когда ей пришлось драться в длинной юбке... "В общем, с этим нарядом тоже можно попрощаться уже сейчас".
Судя по большому городскому дому, Уиллоби, похоже, не бедствовал. На первом этаже размещалась целая куча комнат со странными названиями – «Что еще за салон? К ним сюда парикмахер приходит, что ли?» – а наверху – несколько спален.
У Маевы была собственная комната (но не тот «кабинет», в котором проснулась Баффи), просторная, с несколькими книжными шкафами, столом, большой кроватью и огромным шкафом, битком забитым одеждой. Баффи пробежалась глазами по названиям книг, и от них тоскливо повеяло школьными занятиями по литературе. На кровати, в окружении подушек, сидела старинная фарфоровая кукла с черными кудрявыми волосами и в пышном платье. Баффи поежилась, – настолько кукла напомнила ей Друзиллу, – и потому она тут же переместила ее в нижний ящик комода.
Кроме хозяев, в доме проживало около дюжины слуг, чьи комнаты располагались внизу. Одна из служанок, горничная по имени Люси, даже помогала ей одеваться сегодня утром. Баффи бы с радостью отказалась и оделась самостоятельно, если бы знала, что надеть и, главное, как зашнуровать этот кровавый корсет. И, похоже, она уже начала выражаться как Спайк. По крайней мере, наедине с самой собой. Что только доказывало, что ей не хватает вызывающего раздражение, но всегда бывающего кстати общения с ним. "Не могу поверить, что думаю об этом. От Спайка мне нужно не общение, а только... информация. Вот. И я вовсе не скучаю по нему".
И тут она осознала вдруг, как ей не хватает и всех остальных. Казалось, она всю жизнь провела в окружении раздражающих звуков вечного ремонта в доме, а когда они вдруг исчезли, тишина казалась оглушительной. Друзья постоянно были рядом, с надеждой заглядывали в глаза, ожидая заметить признаки прежней, жизнерадостной Баффи, а для нее было пыткой уже просто встать утром и погрузиться в бессмысленный круговорот домашних обязанностей и разговоров. Но теперь, когда их не было рядом, жизнь представлялась намного более угрюмой и безрадостной.
Пока горничная расчесывала ей волосы и – "Чересчур сильно!" – затягивала корсет, Баффи смотрела в зеркало трюмо, и оттуда на нее глядела незнакомая девушка. Только вот пасмурное выражение лица целиком и полностью принадлежало Баффи. "Тьфу".
– Здесь проходят наши тренировки, – заходя вместе с Баффи в огромную залу, сообщил Уиллоби.
– Ух ты, вот это да! Зеркало, зеркало на стене, кто самый крутой в нашей стране? – видя свои многочисленные отражения в развешанных по стенам зеркалах, Баффи почувствовала легкий приступ демофобии.
Она стянула волосы в хвост и в качестве разогрева решила начать с пробежки, но то и дело спотыкалась, наступая на подол, юбка стесняла движения, а корсет лишал возможности должным образом сгруппироваться для бега.
– Вы, должно быть, очень ненавидите женщин своей эпохи, раз заставляете их носить эти ужасные вещи. Как прикажете заниматься истребительством во всей этой экипировке? – Она попыталась изобразить удар колом в сердце, но одежда настолько сковывала движения, что ничего не получилось.
– А разве ты не попросила Люси ослабить твой... кха... корсет?
– А?
– После обеда, если женщина находится дома, ей разрешается ослаблять его немного. Разве в вашем веке вы уже не носите... хм... одежду на основе из китового уса?
– Почему мне никто не сказал об этом? – воскликнула Баффи, не обращая внимания на его вопрос. Она быстро подошла к своему Наблюдателю. – Скорее, ослабь его!
– Ни в коем случае! Это в высшей степени неприлично, – в его голосе слышался неподдельный ужас.
Баффи закатила глаза.
– Да кто узнает-то?
– В первую очередь, горничная.
– Что? Как?
– Она поймет... ээ... потому что узлы будут завязаны иначе. Я бы... непременно заметил, если бы кто-то другой завязал узлы на... корсете моей жены.
– Если я правильно поняла, – настала очередь Баффи прийти в ужас от услышанного, – вы втискиваете женщин в эти штуки, чтобы потом, если что, узнать, не снимали ли они их где-то? Это что, викторианская разновидность пояса верности?
"Пожалуйста, заберите меня отсюда".
По виду Уиллоби легко было догадаться, что к такого рода вопросам он готов не был. Баффи фыркнула.
– Ладно, не бери в голову, потренируюсь и так. Не вызывать же мне горничную всякий раз, когда вздумается накостылять по шее демону.
Чувствуя на себе внимательный взгляд Уиллоби, Баффи проделала несколько сальто, потом попыталась встать на одну руку, но долгой нагрузки мышцы не выдержали – тело Маевы слишком долго находилось без движения. Да и чувствовала она себя несколько глупо из-за закрывающей голову юбки.
Она вновь встала на ноги.
– Вперед, Уиллоби, – подбодрила она, боксируя воздух перед собой, поскольку боксерской груши нигде не заметила. – Покажи, на что ты способен.
Через полчаса не осталось никаких сомнений, что в списке достоинств Уиллоби бой врукопашную не значится. Наступило время для тренировки с оружием, которое Наблюдатель извлек из специального сундука, где хранились мечи, метательные кинжалы и лук. Как выяснилось, с рапирой и саблей Уиллоби управлялся намного ловчее Джайлза.
Еще два часа спустя они оба составили полное представление о боевых способностях друг друга.
– Как долго тебя тренировали и сколько из этих лет ты являешься Истребительницей? – с любопытством поинтересовался Уиллоби.
– До того, как я была избрана, со мной не занимались, – объяснила Баффи и нагнулась, чтобы растереть мышцы внутренней стороны ног. – В пятнадцать лет мне сообщили, что отныне и до конца жизни моим приоритетом становится истребительство, а не группа поддержки.
– В самом деле? – Уиллоби казался весьма удивленным. – У тебя поразительная способность концентрироваться и... интересная техника. Сколько лет с тех пор прошло?
Она поняла, что он имел в виду, говоря о технике: приемы того, что она определяла для себя как уличный бой, и некоторые трюки, которые она позаимствовала, сражаясь против Спайка или бок о бок с ним. "Спайк. Отчего мне сейчас так хочется тебя увидеть?" Она вздохнула.
– Я Истребительница уже больше пяти лет.
Она растерла руками плечи, постепенно все более раздражаясь из-за обилия оборок. "В душ. Немедленно!"
По выражению лица Уиллоби она поняла, что у него в голове крутится не один вопрос, но он быстро отвернулся и начал укладывать оружие в сундук.
– Можешь подняться в свою комнату и помыться, – произнес он. – Попроси Люси помочь с... переодеванием к ужину. Затем я предлагаю тебе немного поспать. Ну а там, если ты и в самом деле этого хочешь и чувствуешь себя готовой, мы с тобой поедем на прогулку. Мне нужно показать тебе местные кладбища, да и район тебе будет полезно посмотреть.
Баффи кивнула, чувствуя себя выжатой, как лимон. Все тело ломило, мышцы дрожали и ныли. Но через несколько часов состояние должно было нормализоваться, таково бесплатное приложение к истребительству.
– Постой-ка! Помыться в комнате? Пожалуйста, скажи, что у вас есть душ!
Несколько минут спустя она наконец-то оказалась одна. "Боже, самостоятельно даже одежду с себя стянуть не могу". Но вместо душа в комнате ее дожидался фарфоровый таз с едва теплой водой. "Если там, наверху, меня кто-нибудь слышит, то можно мне домой? Пожалуйста".
* * *
Но хотя бы ужин был выше всяких похвал. Со времени своего возвращения Баффи съела столько пиццы и пасты, что вот-вот должна была запеть, как итальянская оперная дива, или заговорить, как крестный отец. Так что когда принесли суп, жаркое и всевозможные овощи, она воспрянула духом. Уиллоби и его семейство изумленно наблюдали не то за полным отсутствием манер с ее стороны, не то за волчьим аппетитом, с которым она набрасывалась на каждое новое блюдо. Или за тем и другим одновременно. А может, она неправильно держала салфетку или ела не той вилкой. Не все ли равно. Баффи это было малоинтересно. Она не намеревалась задерживаться в этой эпохе раболепства и заискиваний, так что и забивать себе голову правилами этикета не имело смысла.
Но следовало признать, что попытки Уиллоби "касательно метода сведения на нет индуцированного эффекта того заклинания, которое перенесло ее сюда", – его слова – не привели ни к каким вразумительным результатам. "Ему бы не помешала помощь. Будь здесь Уиллоу, она наверняка бы что-нибудь придумала".
Светская беседа, ведшаяся за столом, влетала к ней в одно ухо и вылетала в другое. Миссис Уиллоби щебетала о каких-то приемах и людях, не представлявших для Баффи ровным счетом никакого интереса.
– Что ты думаешь, Маева?
– Что? – Баффи оторвалась от второй порции добавки с жареной говядиной.
Миссис Уиллоби неодобрительно поджала губы.
– Мы обсуждали приглашение мистера Хартфорда.
Баффи смутно припомнила, что Наблюдатель заикался о каком-то приглашении на прием у Хартфорда для всего семейства.
– А мне обязательно туда ехать? – спросила Баффи, не в силах скрыть панику.
– Приглашения для тебя принесли с посыльным, пока вы с мистером Уиллоби... занимались науками.
"Занимались науками? Так вот какая у него легенда для прикрытия тренировок". Она повернула лицо к Наблюдателю, но тот лишь едва заметно пожал плечами.
– Вряд ли я смогу его принять, – попыталась отказаться Баффи. – Я себя чувствую еще не вполне здоровой.
– Вздор! – твердо заявила миссис Уиллоби, изящно прикладывая к губам салфетку, и отпила вино из своего бокала. – Тебе полезно встретиться с новыми людьми. Чарльз будет сопровождать тебя.
Молодой человек залился смущенным румянцем.
– Да, мама.
– Мистер Хартфорд – уважаемый и влиятельный человек, Маева. Ходят слухи, что его в скором времени посвятят в рыцари. И речи идти не может об отклонении приглашения от такого человека.
– Идет, – отозвалась Баффи, вяло расковыривая мясо в своей тарелке на крохотные кусочки и оттого не замечая, как миссис Уиллоби и ее супруг поморщились, услышав форму ответа, и обменялись встревоженными взглядами.
После ужина Баффи чувствовала настолько сильное беспокойство, что не могла заснуть и в конце концов бросила все попытки и вызвала Люси, чтобы та помогла ей с корсетом – "Опять!", – а затем села за письменный стол. От письма ее оторвал вежливый стук в дверь.
– Войдите.
– Чем ты занимаешься?
Баффи подняла голову и посмотрела на подошедшего к ней Наблюдателя. Он косился на бумагу, на которой она только что писала, но, похоже, плохо разбирал ее почерк, да и вряд ли бы ему было что-то понятно из тех слов, что он все же смог бы прочитать.
– Пишу своим друзьям, – ответила она. – И вообще-то, в моем тысячелетии переписка по-прежнему является предметом личного характера. Так что, если не возражаешь...
Она отдавала себе отчет в том, что слова звучат грубо, но ее уже просто довело до ручки неусыпное наблюдение со стороны Уиллоби. "Наблюдатель – наблюдение... да-да".
– Ты готова? – с плохо замаскированным раздражением спросил Уиллоби.
– Конечно, – откликнулась Баффи, подхватывая несколько лежащих наготове колов и сумочку.
Глава 10. Игрушка учителя
Глава 10. Игрушка учителя
После того, как все вошли в "Магическую шкатулку" (хотя нет, не все, поскольку Спайк влетел туда пулей, прикрываясь дымящимся одеялом), Ксандер запер дверь.
– И что это ты делаешь? – возмутилась Аня.
– Сегодня мы закрыты, Ань, – ответил он.
– Вот еще, не хватало. Ты только подумай об убытках!
Она подскочила к двери и отперла замок. Ксандер вновь его запер.
Аня вновь схватилась рукой за ригель, и за право повернуть его в ту или иную сторону между нею и Ксандером тут же разгорелась борьба.
– Прекратите, вы оба, – попросил Джайлз. – Аня, нам нужно заняться делом. Сегодня лучше объявить учет.
– Джайлз, ты сам оставил магазин на меня, и мое решение... Мы. Сегодня. Открыты! – громко провозгласила она и демонстративно открыла дверь.
– О каких деньгах может идти речь, когда на карту поставлена жизнь Баффи? – прорычал Спайк. – Так что сядьте и возьмите в руки по книге.
Обескураженная его приказным тоном, Аня впервые в жизни не знала, что сказать. Просто тихо повернула, запирая дверь, ригель и прошла за прилавок.
– Ксандер, почему бы тебе с Маевой не пойти в зал для тренировок? – предложил Джайлз.
Ксандер кивнул и левой рукой пригласил Маеву следовать за ним. Правая рука у него все еще болела, поэтому прежде чем выйти из дома, Аня наложила на нее косыночную повязку. А также Аню волновало, что ему придется брать больничный, и она даже попросила Уиллоу поискать залечивающее заклинание... конечно, после того, как разрешится загадка Баффи/Маевы.
Когда Ксандер и Маева скрылись в смежной комнате, Джайлз знаками попросил остальных подойти к столу.
– У меня есть несколько теорий, – сказал он, – но я не хотел говорить о них при Маеве.
– Т-ты считаешь, что все произошло из-за того, что мы вернули Баффи? – нервно спросила Тара.
Джайлз снял очки и начал протирать линзы.
– Нельзя исключать и эту вероятность, – ответил он.
Тут возмутилась Уиллоу.
– Заклинание сработало. Баффи вернулась здоровой. Вы все видели, она была Баффи. До вчерашнего вечера. Появление Маевы с этим обрядом совершенно не связано. – Она скрестила на груди руки, готовая встретить любые возражение.
– Я не знаю, почему все так произошло. Вариантов несколько, – произнес Джайлз.
– Какие же остальные? – примирительно спросила Тара, надеясь немного разрядить напряженную атмосферу в комнате.
– Маева уже умерла, поэтому возможно, что ее дух был вызван кем-то и занял то тело, которое было похоже на ее собственное.
– Тело Баффи. Потому что она тоже Истребительница, – закончила за него Аня.
– Именно, – согласился Джайлз.
– Но тогда где же душа Баффи? – спросила Аня. – Заперта в одном теле с Маевой?
– Или она вернулась в ад! – воскликнула Уиллоу. – Бедная Баффи. – Она решительно набрала полные легкие воздуха. – Мы должны ее вернуть. Я сделала это раньше и снова смогу. – Тара грустно покачала головой, но постаралась успокоить любимую, круговыми движениями поглаживая ее по спине. – Нужно только найти подходящее заклинание...
– Ты этого не сделаешь! – тут же резко отреагировал на эти слова Джайлз. – Мы еще ничего толком не знаем, – объяснил он уже более спокойно, – поэтому нет никакого смысла паниковать и принимать поспешные решения. Скоро у нас будет дневник Наблюдателя Маевы. Может быть, там найдется подсказка. А до тех пор поищем упоминания о схожих случаях. Нам нужно точно знать, что послужило причиной произошедшего, – он пристально посмотрел на Уиллоу, – прежде чем приступать к разработке плана дальнейших действий.
– А если Баффи и Маева просто поменялись телами? – предположила Аня. – Как в том фильме, "Поменяться местами"**?
– Конечно, всякое возможно, – признал Джайлз. Но было не похоже, что в эту теорию он верит.
На некоторое время повисла тишина, все со встревоженными лицами прокручивали в мыслях различные варианты того, в какой ловушке оказалась душа Баффи, – один другого ужаснее, и затем обменялись испуганными взглядами.
– Мы найдем Баффи, – произнес Джайлз. – Мы ВЕРНЕМ ее назад. – Он отеческим взглядом посмотрел на компанию окружающих его людей, таких непохожих друг на друга. – А теперь за дело.
И он скрылся в кабинете, располагавшемся в задней части магазина.
В то мгновение, когда за ним закрылась дверь, Уиллоу, утягивая за собой Тару, бросилась к лестнице, ведущей к книжным шкафам наверху. Ее целью было найти поисковые заклинания и червячные дыры, по которым осуществляются путешествия во времени. Аня так и не отходила от прилавка, поскольку только это место было способно восстановить ее душевное равновесие. Она листала перечень товаров, надеясь найти там что-то, что могло бы помочь.
«Умираю, как хочу курить», – думал Спайк, меряя зал шагами и не зная, чем ему следует заняться. Он чувствовал себя беспомощным. «Мне нужно что-то разбить или ударить!» Идею изо всех сил стукнуть кулаком по стене он отмел как несостоятельную, поскольку Аня бы ему голову за это открутила. Поэтому он продолжал расшагивать из угла в угол, потирать свою шею и время от времени порыкивать. Но из состояния всепоглощающего беспокойства и жалости к себе его вырвал Ксандер, кивком головы подзывающий вампира к себе.
– Спайк, не поможешь? – Он стоял на пороге тренировочной комнаты. – Я сейчас не гожусь для спарринга, – он приподнял руку на перевязи, – ты же видишь.
– Ты бы не годился для него, даже будучи здоровым и накачанным по уши стероидами вкупе с кокаином, – насмешливо заметил Спайк.
– Как скажешь, – не стал спорить Ксандер. – Я тут подумал, что, может, ты захочешь почувствовать себя полезным. Ну, более полезным, чем, скажем, слоняющийся без дела труп. – Ксандер издевательски улыбнулся. – Ох, прости, забыл, – ударил себя рукой по лбу, – ты и ЕСТЬ труп.
– Трупы, как правило, не слоняются без дела, – напомнил ему Спайк. – Я особый случай.
– Ну так что, – напомнил ему Ксандер, – поможешь?
Спайк пожал плечами. "Все равно ведь делать больше нечего".
– Только передай попрыгушке, чтобы держала свой кол подальше от меня. Не хочу ее покалечить.
– Ну-ну.
Спайк и Ксандер зашли в тренировочный зал. Маева сидела на диване, скрестив ноги в лодыжках, и терпеливо ждала указаний.
– Маева, это Спайк. Спайк, Маева.
Спайк закатил глаза.
– Мы с ней уже встречались.
– Но официально представлены не были, – ответил Ксандер. – Маева, хотя Спайк и вампир, но мы бы предпочли, чтобы ты его не убивала. – Он склонился к ней и сообщил намеренно громким шепотом: – Мне придется выметать его останки, а я НЕНАВИЖУ уборку. – В ответ он не услышал ни смеха, ни даже хмыканья. – Это была шутка, Маева.
– Ой, – сказала она, и ее лицо озарила улыбка.
– В общем, не убейте тут друг друга, – бросил Ксандер, направляясь к двери. – Веселитесь!
Маева не пошевелилась.
– Ну? Приступим? – спросил Спайк.
"Так странно: смотреть на нее и видеть Баффи. Как мне ее не хватает..."
Она встала.
– Для меня это непривычно, – произнесла она. – Никогда не сражалась с вампиром без намерения убить его.
– Для меня все это тоже непривычно, конфетка, – ответил он. "Хотя я и много раз сражался с Истребительницей без намерения убить ее, – продолжил он про себя, – но, к сожалению, ты не она".
Маева двинулась по кругу, обходя Спайка. Он ухмыльнулся и стал наблюдать за плавным скольжением по полу ее тени. "Следует признать, как пользоваться преимуществами своего тела, она знает". Она подняла кулаки и все внимание сосредоточила на своей цели.
– Значит, 1880, а? Отличный был год, – прокомментировал он.
– Почему ты все время разговариваешь во время драки? – Она сузила радиус, по которому обходила своего противника.
– Так интереснее.
– Значит, ты видел 1880-е? – спросила она.
– Ну да.
Она выбросила кулак по направлению к лицу вампира. Он с легкостью избежал удара, отклонившись назад и вправо, но ни на шаг не сдвинулся с места. Направленную для удара в грудь ногу он схватил и несильно дернул на себя. Потеряв равновесие, девушка упала на спину.
– А где ты жил? – Она грациозным движением вскочила на ноги. – Твой акцент... он английский?
– Дурной тон – спрашивать вампира, где он ЖИЛ, – ухмыльнулся Спайк. – А если ты спросишь кого-то из вампиров о дне обращения, то услышишь историю о том, как он трахал одну из жен Соломона, прежде чем обратить ее. Что, конечно, будет полной лапшой на уши.
Спайк с довольным видом наблюдал, как смущенный румянец заливает ее – нет! – щеки Баффи.
– И ты тоже... так ответишь? – выпалила она и тут же зажала рот ладошкой, придя в ужас от собственного любопытства.
Спайк рассмеялся.
– А ты как думаешь? – хитро сощурился он, жестом приглашая нападать снова.
Со своим смущением Маева справилась довольно быстро и тут же сделала сальто, ударив обеими ногами вампира в живот. Она упала на пол, но мгновенно откатилась влево и вскочила на ноги. Спайк стоял, сжимая руками живот и согнувшись. Истребительница воспользовалась своим преимуществом и ударила его сверху ногой по голове, он попятился. Маева бросилась на него, собираясь сделать решающий удар тыльной стороной руки, но Спайк, распрямляясь, перехватил ее руку. В течение нескольких мгновений он удерживал ее, не давая двинуться, и всматривался в знакомое лицо, пытаясь уловить хоть намек, что любимая им женщина находится где-то там, внутри. Свободной рукой она собралась ударить его под подбородок, но этот удар он также перехватил и только крепче сжал ее. Истребительница смущенно склонила голову набок, чувствуя некоторое беспокойство под его пристальным взглядом.
"Ее там нет", – подумал он и потряс головой, чтобы прийти в себя. Пора было возобновлять игру. Он ослабил захват и быстро скользнул в сторону, уходя от ударов.
Маева предугадала его движение в сторону и вновь приступила к серии быстрых атак. Спайк легко уклонялся от ударов руками и блокировал выпады ногами. Врасплох его обычно заставали разные акробатические приемы.
Ее лоб пробороздила морщинка.
– Мне кажется. – Ему в лицо летит кулак. – Ты. – Удар ногой. – Сам себе. – Кулак, кулак. – Противоречишь. – Она остановилась и пристально на него посмотрела. – И еще ты не нападаешь на меня. Даже почти не защищаешься. Почему?
Ухмылка Спайка растаяла.
– Долгая история, – вздохнул он.
– Я бы не спросила, если бы не захотела ее выслушать, – произнесла Маева и распрямилась, в ее позе больше не ощущались напряжение и готовность к бою.
– Тогда нам лучше сесть, – он указал рукой на лежащий на полу мат. Маева послушно опустилась на него. Спайк сел напротив.
– Постараюсь покороче, – начал он. – Где-то полтора года назад секретная группа военных обосновалась в Саннидейле с целью охотиться на вампиров и демонов, хватая их на улицах, уводя из домов... вытаскивая из чертовых кустов. – Он помедлил, ожидая, что она вставит колкое замечание, но потом вспомнил, что разговаривает не с Баффи. – Ну так вот, они поймали меня и бросили в камеру.
– Наподобие тюрьмы? – уточнила Маева.
– Именно. И они ставили на нас свои эксперименты.
– Какие такие?
– Полагаю, для всех разные. Но большинству вживляли в мозг эту дрянь...
Маева поморщилась.
– И вы были в сознании? – по ее лицу было видно, что ей дурно.
– Нет-нет. Во время хирургической операции. Признаться, поначалу я даже не догадывался, что со мной что-то не так.
– Но зачем они это делали?
– Чип не позволяет мне причинять боль людям.
Озадаченно помолчав, она спросила:
– Каким образом?
– Он вызывает сильнейшую боль в голове каждый раз, когда я попытаюсь ударить человека. Зато демонов убивать могу. Все это каким-то образом замешано на нервах, импульсах, мозговой активности. Не знаю, как именно, но чип работает, – резко закончил он.
– Но это же ужасно! – воскликнула Маева.
– Вот как? – осторожно спросил Спайк. – А я думал, ты поддержишь такую идею, раз уж ты Истребительница и убиваешь таких, как я...
– Но ставить эксперименты, не заручившись твоим согласием... это жестоко и неправильно! Я верю в свою миссия, верю, что твой вид должен исчезнуть с лица земли и что моя задача – помочь этому. Но я убиваю вампиров без промедления. У меня нет никакого желания видеть их страдающими, униженными или запертыми в клетке. Только мертвыми.
Спайк кивнул.
– Можно и так относиться ко всему этому.
– А как еще? – спросила Маева. – Я никогда не просила о судьбе Истребительницы. Можно подумать, ты хотел становиться вампиром. – Она не дала ему времени на ответ и продолжила: – Ты следуешь своим инстинктам, как я следую своему призванию. Во всяком случае, так я думала до встречи с тобой.
Спайк невесело рассмеялся.
– Ну конечно.
– А скажи, – вернулась она к вопросам, – что ты ешь?
– Иногда краду кровь из больницы.
Маева скривилась.
– В соседнем квартале есть мясник, который время от времени продает свиную кровь тем, у кого проблемы с загаром. – Он признался в этом со смущенным видом.
– А что случилось с теми военными?
– Многие из них погибли. Отдельная долгая история. И не очень приятная, к тому же. – На его губах играла хищная улыбка.
Маева поразмышляла обо всем, что только что узнала от него.
– Значит, вреда ты мне причинить не можешь, потому что в твоем мозгу есть какое-то устройство, – подвела итог она. – Но если бы его извлекли, ты бы вновь принялся убивать?
Спайк помедлил. Он много раз обдумывал этот вопрос раньше... много, много раз. Столько, что уже давно сбился со счета. И ответ он уже знал, но сомневался, что ему следует сказать сейчас. Если бы кто-то другой спросил его об этом, кто-то кроме Баффи, он бы тут же ответил: "Конечно. Это моя природа. Моя сущность. Я же вампир... я ем людей!", но к чему было лгать этой девушке? Он откинулся назад, опираясь на поставленные за спиной руки.
– Нет, – сказал он честно.
Маева чуть подалась вперед.
– Почему нет?
Этот вопрос, намного более сложный, он тоже обдумывал. И решил быть честным до конца.
– Не могу сказать точно, – он задумчиво нахмурился. – Сначала я думал, что из-за любви к Баффи. – Маева кинула на него удивленный взгляд, но промолчала. – Думал, что если убью кого-то, это ее расстроит, а я не хотел ее расстраивать. Я считал ее своей совестью... своей душой. Но теперь я уже не так в этом уверен. После того, как она умерла... – Глаза Маевы стали совсем круглыми. – Я продолжал бороться с демонами бок о бок с этой ее кучкой недотеп. И вновь чувствовал себя частью стаи. – Спайк полностью ушел в воспоминания. – После стольких лет кровопролития я забыл, что значит быть человеком. Я чувствовал то, что не чувствовал уже очень давно. У меня были друзья, которых я бы хотел назвать настоящими, – он помолчал, – и девчушка, которой я искренне нравлюсь, и которая мне доверяет. И я тоже ее люблю. – Он покачал головой. Но Маева затруднялась определить, с сожалением он это сделал или просто отбросил свои размышления, приходя в себя. – Вряд ли бы я смог стать прежним, даже если бы захотел.
"Господи, Баффи, как я позволил тебе так изменить меня?"
Маева была изумлена. Да и Спайк тоже: он никому раньше не признавался в этих своих чувствах... даже себе – и то не до конца. Он поднялся на ноги, чувствуя раздражение из-за того, что позволил себе так раскрыться. "Когда я успел превратиться в хныкающую размазню? – Он принялся мерить шагами комнату. – Как же я хочу курить".
Истребительница, не меняя позы, терпеливо наблюдала за его метаниями. "Неудивительно, что Баффи не стала распылять его, – непроизвольно подумалось ей. – Он такой красивый". Щекам стало жарко. Мысли, едва поспевая за глазами, могли увести ее намного дальше, если бы Спайк не отвлек ее своими словами.
– Но когда-то, – сказал он, обернувшись к девушке, – меня называли Большим Злодеем. – Он вампиризировался и ухмыльнулся. – И было за что.
Он не заметил, как она смутилась и отвела глаза: был слишком сосредоточен на восстановлении своей репутации.
– Большим Злодеем? – с опаской переспросила Маева, заметно нервничая, глядя на его метаморфозу.
– Ага, и в моем послужном списке значатся две мертвые Истребительницы, – добавил он с гордой улыбкой и вернулся к своему человеческому облику.
Потрясенное выражение на лице Маевы сменилось настороженным. И это было хорошо. В конце концов, он ведь вампир.
Повисла неловкая пауза.
– Значит, вы с Баффи любите друг друга? – нарушила молчание Маева.
– Я этого не говорил.
– Вы женаты? – спросила она.
– Нет. Не женаты. И даже не вместе. – По его тону стало ясно, что он не собирается вдаваться в подробности.
И снова напряженное молчание.
Маева решила сменить тему разговора.
– Баффи умерла? Это тело? – ее слегка подташнивало.
– Дважды.
– И все же?..
– Первый раз она утонула, сражаясь с Мастером, – объяснил Спайк. – Ксандер, – он мотнул головой в сторону двери, – тюфяк с рукой на перевязи... оживил ее.
– О, – Маева была потрясена. – Он колдун?
Спайк рассмеялся.
– Харрис? Этот кретин? Да ты что! – он, улыбаясь, покачал головой.
– А новая Истребительница была призвана?
– О, а вот это забавная история, – произнес Спайк, вспоминая. "Как я тогда гордился Дрю". – Ее тоже убили, и поэтому была призвана еще одна Истребительница...
– Понятно, – сказала она. "Хотя не совсем ясно, что тут забавного". – И где теперь та Истребительница? Где-то здесь, помогает Баффи?
– Она в тюрьме.
Еще один удивленный взгляд. Если бы она не получила должного воспитания, то давно бы уже сидела с открытым ртом.
– Значит, Баффи сражается одна?
– На самом деле это не так. Я, Ксандер, Уиллоу, Тара, Джайлз... мы все прикрываем ей спину, – произнес Спайк. – Когда она умерла во второй раз, мы продолжили сражаться вместе, уже без нее. – Спайк пояснил, не дав ей времени задать вопрос: – Она прыгнула в портал, чтобы спасти мир и жизнь своей сестры.
Стараясь охватить всю свалившуюся на нее информацию, Маева смогла только чуть заметно кивнуть.
– Уиллоу вернула ее из мертвых.
– Должно быть, она могущественная ведьма, – нервно прошептала Маева. – И Совет позволяет такое?
– Боже, конечно, нет, – ответил Спайк. – Совет даже не знает.
– Как это возможно?
– Что ты имеешь в виду под "как это возможно", мы им не сказали, вот как, luv.
– Но разве все вы не работаете на Совет?
– На этих придурков? Еще чего. Баффи поставила сморчков на место.
Манеры манерами, но челюсть у Маевы отвисла.
– Мы сражаемся с демонами ради себя. Ради друг друга. Для спасения мира. Чтобы повеселиться. – Он ухмыльнулся. – И ради Баффи. Мы ее... друзья.
Подобное не укладывалось у Маевы в голове. Друзья? У Истребительницы не может быть друзей.
– Но к-как же Совет? – с запинкой выговорила она.
– К дьяволу Совет, – ответил Спайк. – Думаешь, им есть до тебя дело? Да и в любом случае Истребительница сражается не поэтому. Баффи это поняла. Она сражается, потому что была рождена для этого. Потому что видит в этом смысл и еще потому, что после драки чувствует воодушевление. – Он подмигнул ей. – Я прав, Маева?
Маева не знала, что ответить.
– Я-я сражаюсь, потому что это мой долг. Потому что мне приказывают. Я-я сражаюсь за Совет, – выдавила из себя она.
– Ну конечно, – саркастично прокомментировал Спайк. – И вовсе не потому, что это весело, а? – Он наклонился к ее уху и прошептал: – Не из-за пьянящего ощущения победы, когда ты одерживаешь верх над противником?
От его холодного дыхания вниз по позвоночнику побежали мурашки. Она покачала головой, как бы говоря "нет", но ее сердце учащенно забилось и щеки порозовели.
– Тогда, пожалуй, твои мотивации неправильны, – предположил он, поднимаясь, и сверху вниз посмотрел на нее. Ухмыльнулся нервному румянцу, разлившемуся по всему лицу девушки. – Возможно, именно поэтому ты и попала сюда. – Он сам задумался над тем, что только что произнес. – Когда-то Баффи просила описать ей, как я одолел тех двух Истребительниц, – он вновь начал расхаживать по комнате, – и я рассказал ей о стремлении к смерти.
Маева внимательно слушала (и наблюдала).
– Рассказал, что оно есть у каждой Истребительницы. Но Баффи отличалась от остальных... тем, что ее привязывало к нашему миру, ее друзья и семья стали для нее надежным якорем. Но я предупредил ее, что однажды не устоит и она... и что в тот день все закончится.
Маева перевела взгляд на свои сплетенные в замок пальцы. И это было единственным проявлением раздиравших ее в это мгновение изнутри мыслей и чувств. В остальном она оставалась собранной и спокойной.
Но инстинкт хищника подсказал Спайку, насколько она сейчас уязвима, пытаясь в споре с самой собой отрицать его слова. "Сейчас я бы легко с ней справился. Она просто плывет по течению", – не сомневаясь в своей правоте, подумал он с некоторой долей самодовольства, удивившей его самого.
Он подошел и, поколебавшись, легко коснулся ее плеча.
– Ты тоже сдалась, pet, я прав?
Она не ответила.
– Истребительница? – Она с трудом оторвала взгляд от своих рук и посмотрела на него. В глазах отражались стыд и печаль. – Мы вернем тебе твою жизнь, – пообещал он. – И когда это произойдет, она станет такой, о какой ты даже не мечтала. – Он взял ее за руку и нежно, но твердо помог подняться. – Я научу тебя, как полюбить борьбу. – Он облизал губы и улыбнулся. Она завороженно смотрела ему в глаза. Он отступил и вновь явил ей свое вампирское лицо. Между клыков показался язык. Спайк взмахом руки пригласил Маеву начинать первой. – Потанцуем.
Глава 11. Время для развлечений, Баффи! (часть)
Глава 11. Время для развлечений, Баффи!
Проснувшись на следующий день, Баффи почувствовала прилив сил. Физических, во всяком случае. Но вместо того, чтобы идти в залу для тренировок, предпочла остаться в своей комнате и сделать несколько упражнений по растяжке. Вновь попробовала встать на одну руку, и на этот раз получилось намного лучше. Она накинула пеньюар и, выскользнув из комнаты, направилась в столовую, где уже был накрыт стол для завтрака. Там, вооружившись тарелкой, сгребла на нее все, что не вызывало отвращения, – "Фу, отбивные из ягненка на завтрак? Жареная печень? Неудивительно, что вся слава Британской Империи осталась в прошлом" – и вновь скрылась в своей комнате.
Подкрепившись, она целый час провела за ревизией гардероба Маевы, подбирая, что бы надеть. Она уже была на грани отчаяния и собиралась отказаться от этой идеи, когда услышала стук в дверь.
– Войдите.
В образовавшуюся щелку между дверью и косяком просунулась голова Чарльза, старшего сына Уиллоби. Он покраснел, как рак, заметив, что Маева в пеньюаре, и собирался уже снова скрыться за дверью, но она приглашающим жестом махнула ему рукой.
– Заходи, не стесняйся.
Юноша (как сказал Уиллоби, ему было 16 лет) решился зайти, но для соблюдения приличий дверь оставил приоткрытой. Он по-прежнему краснел и отводил глаза. "Как мило, – подумала Баффи. – Через несколько лет он будет разбивать сердца налево, направо и по центру".
– Маева, я так рад, что ты наконец-то поправилась. Мы с Джорджем очень переживали за тебя.
"Оооой, а говорит совсем как отец".
– Да, я из породы никогда-не-говори-умри***, – пошутила Баффи и тут же прикусила себе язык, вспомнив, что Уиллоби ничего не сообщал ей о том, что известно его семье о коме и причинах, ее вызвавших. Поэтому она быстро сменила тему: – Чарльз, может, ты мне сумеешь помочь, – она махнула рукой в сторону открытого шкафа. – Как думаешь, что мне надеть вечером? Я теряюсь в вариантах.
"Я никогда не ходила на вечеринки-1880".
– А ты задержишься допоздна? – спросил он тоном, озадачившим Баффи.
– Может быть, – уклончиво ответила она.
Он подошел к шкафу и потянул за подол висевшего там темно-зеленого платья.
– На нем не будет видно грязи и крови, и у тебя есть подходящий к нему по цвету ридикюль, куда помещается кол, – он бросил на нее быстрый взгляд и тут же уставился в пол, произнося, – и оно очень тебе идет.
Баффи сузила глаза. "Значит, знает".
– Спасибо, – поблагодарила она настолько обворожительно, насколько была способна, подбежала к шкафу и, вынув оттуда платье и аксессуары к нему, разложила их на кровати Маевы. – Спасибо за совет.
Щеки юноши вновь залил румянец, и до Баффи наконец дошло, что он влюблен в нее. Вернее, конечно же, не в нее, а в Маеву.
– Ты меня не помнишь, да? – вдруг спросил Чарльз.
– О чем ты?
– Нет нужды притворяться, – разочарованно продолжил он. – Отец рассказал, что из-за болезни пострадала твоя память и что тебе потребуется время, чтобы вспомнить... разное. Вспомнить нас. Сказал, что нам нужно набраться терпения.
– Ну... но... для дружбы-то это не преграда, – как можно беззаботнее откликнулась Баффи. – Только... не для старой дружбы, а как будто мы только что познакомились. И я была бы рада твоей помощи, чтобы не выглядеть глупо в глазах окружающих. Я искренне понятия не имею, как мне пережить сегодняшний вечер. Но в одном уверена точно: что буду чувствовать себя посмешищем. Ты мне поможешь?
– С радостью, – ответил он.
Они немного поболтали, затем несколько часов у Баффи ушло на тренировку в комнате с зеркалами и переодевание к полуденному чаю. "Намного лучше завтрака", – пришла она к выводу.
Спустя еще несколько часов Баффи вместе с семейством Уиллоби входила в ярко освещенную бальную комнату, заполненную улыбающимися и ведущими светские беседы мужчинами и женщинами. К счастью, Хартфорд был полностью поглощен своими обязанностями хозяина, так что разговоров на истребительские темы не предвиделось.
"Как же я ненавижу это платье, – думала Баффи, стоя рядом со своим Наблюдателем, представлявшим ей разных людей: нескончаемый поток имен, титулов и родственных связей. – Китайский выучить проще, чем все это запомнить". Она вздохнула.
– Почему на мне одной надето темное платье? – негромко спросила она Уиллоби, украдкой указывая на стайку девушек в нарядах пастельных тонов. В ее шкафу не было ничего пастельного.
– Они девушки на выданье, – прошептал в ответ Уиллоби и в приветствии кивнул тучному человеку с белоснежными бакенбардами, который с наслаждением прикладывался к своему бокалу.
– А?
– Они достигли возраста, в котором выходят замуж. А как девушки из твоего времени находят себе мужей?
– Методом проб и ошибок.
– Прошу прощения? – он повернул к ней изумленное лицо.
– Да кому нужен муж в таком возрасте? Парень еще куда ни шло. С ним можно бегать на свидания, обниматься в машине... то есть автомобиле... – "Их хоть изобрели уже?" – ...карете? – неуверенно поправилась она. – В общем, поцелуи и так далее.
Уиллоби, не проронив ни звука, смотрел на нее. Она мило улыбнулась, но ему показалось, что в улыбке проскользнула насмешка. Она издевается над ним? Он с сомнением покачал головой. Она не может говорить серьезно, ведь так? "Господь Всемогущий, только не это". Нужно как можно скорее отправить эту до ужаса чуждую правилам приличия девушку туда, откуда она появилась. Она хуже демона: похоже, она распутная женщина!
– А почему я не одета "на выданье"? – не дождавшись от него никакой реакции, задала она вопрос.
– Ты Истребительница, – как можно тише ответил он. – Истребительницы не выходят замуж.
"В Средних веках наверняка было бы интереснее". Баффи надула губы, но решила проглотить свое негодование по поводу услышанных слов о вопиющей несправедливости и не привлекать к себе лишнего внимания.
Отыскав свободный стул и сев на него, она стала изучать присутствующих. Насколько она смогла понять, их пригласили не на бал с танцами и плясками, а скорее, на ужин, после которого планируются музыкальное представление и декламация стихов. Она возлагала большие надежды на вторую часть развлечений, во время которой собиралась вздремнуть.
Прошлой ночью патрулирование прошло как по маслу. Она истребила трех неоперившихся птенчиков – все были женского пола, – которые только-только выбирались из могил. Ни одной из них не дожидался обративший ее сир. Заставляя себя НЕ вспоминать, как ей самой пришлось разрывать руками... НЕТ, Баффи быстро и просто загнала каждой кол в сердце. Даже никакого удовольствия от драки не получила. "Просто плыву по течению".
Словно из ниоткуда, рядом с ее стулом появился Чарльз.
– Сейчас подадут ужин. Позволь сопроводить тебя к столу, Маева.
Он галантно помог ей подняться со стула, а затем, поместив ее руку поверх своей, уверенно двинулся через скопление людей к огромному, богато украшенному столу.
– Кажется, я совсем не голодна, – пробормотала Баффи, опускаясь на предназначенное ей место. Она посмотрела на тарелку и столовые приборы. Их количество пугало.
Чарльз улыбнулся.
– Что-то подсказывает мне, что это не так, – заметил он. После их долгой утренней беседы он подхватил ее склонность к сарказму.
Баффи издала тяжкий вздох, понимая, что отвертеться не получится. Остается, как обычно, приложить все усилия, чтобы вести себя как все. Хотя чувствовала она себя совсем не в своей тарелке, но ведь, когда все закончится, бедной Маеве придется расхлебывать все, что она тут наворотила, так что придется сдерживать себя и не указывать туземцам, куда им следует воткнуть свои правила и предубеждения. Неудивительно, что Спайк вспоминал о прошлом безо всякой ностальгии. "Опять ты на Спайка переключилась". На мгновение забыв, где находится, она закатила глаза.
Она развернула салфетку и стала, не торопясь, раскладывать ее на коленях, и тут ей показалось, что она слышит знакомый голос.
Она подняла голову. Прямо на нее смотрели синие глаза.
– Спайк? – начала она, но как только произнесла его имя, тут же поняла, что перед ней кто-то другой. Волосы не того цвета, в очках. Просто милый, нервничающий парень, которому не помешала бы хорошая стрижка.
– Простите, мисс? – ответил он, удивленно глядя на нее. Его голос! Голос без всякого сомнения ЕГО. Интонации намного более великосветские, но все же...
– Неприлично разговаривать с теми, кто сидит через стол от тебя, – прошептал ей на ухо Чарльз.
Баффи, как зачарованная, смотрела на сидящего перед ней человека. Красивый изгиб бровей – "Пока что без шрама", – выступающие скулы, чувственные губы. "Это он! И он носит очки". А она-то думала, что Ангелус – единственное испытание, поджидающее ее в этом месте и времени.
Она отчаянно затрясла головой. Он нервно улыбнулся и отвел взгляд, комкая салфетку.
– Что с тобой? – заботливо поинтересовался Чарльз, но при этом достаточно тихо, чтобы его голос не был слышен за звуком разливаемого по тарелкам супа. – Ты как будто привидение увидела.
– Похоже на то, – ответила Баффи. – Ты его знаешь?
– Мы представлены, но, по-моему, его карточки у нас нет. Кажется, его зовут Уильям Крофорд, он дальний родственник зятя мистера Хартфорда. Кузен кузена, если не ошибаюсь. Можно потом спросить у мамы, она наверняка больше знает и о нем самом, и о его связях.
– Отличный план, – кивнула Баффи. – То есть, это было бы весьма любезно с твоей стороны.
– И не стоит так пристально разглядывать его, – нервно шепнул Чарльз.
– Ой. Я разглядывала? Да, разглядывала. Не разрешай мне его разглядывать.
Баффи уставилась в свою тарелку, в которую слуги уже налили грибной суп-пюре. Она механически взяла в руки ложку, но, донеся ее до рта, вкуса еды не почувствовала.
"Это на САМОМ деле Уильям! И он носит очки".
Она чуть приподняла голову, чтобы украдкой взглянуть на "призрака", и заметила, что он смотрит прямо на нее. Их взгляды встретились, и он, сконфузившись, поспешил отвести свой в сторону.
"О, нет, он краснеет".
– Чарльз, скажи что-нибудь. Поговори со мной! – прошипела она.
Он попытался начать беседу, болтал что-то о лошади по кличке Аскот****, но она его плохо слушала, полностью сосредоточившись на том, чтобы боковым зрением следить за Уильямом, и на том, что говорит ОН.
Он тем временем завел вежливую, но какую-то замысловатую беседу с девушками, сидевшими сбоку от него. "Он ведь не поэзию обсуждает, правда?" Но несмотря на то, что внешне он был занят разговором, его внимание всецело было поглощено кем-то, сидевшим за столом со стороны Баффи. Баффи чуть шею не вывихнула, стараясь увидеть, на кого он смотрит, и почувствовала, как Чарльз настойчиво дергает ее за рукав.
Наконец, ей удалось разглядеть темноволосую девушку, симпатичную – по старомодным меркам, – кареглазую, от нее исходило ощущение уверенности в себе, пожалуй даже – чувство превосходства. Она как будто бы сошла с одного из старинных портретов. "Так это и есть Сесили? Ну и что в ней особенного? – Баффи пожала плечами. – Интересно, что он в ней нашел". Спайк упоминал о ней всего однажды и то вскользь. Именно ее отказ отправил Уильяма в объятия Друзиллы. Ее презрение стало причиной его смерти и будущей не-жизни. Баффи, нахмурившись, изучала свою пустую тарелку, пока происходила замена блюд. "Так что, полагаю, этого еще не случилось".
Она вновь подняла взгляд, не в силах бороться с желанием смотреть на него. "А мне даже нравится настоящий цвет его волос..." Тем временем Уильям не сводил глаз с этой Сесили, и на лице у него явно читалось обожание. "Со стороны это выглядит глупо, – подумала Баффи. – Так пялиться на нее столько времени! Чуть ли слюни не пуская. Фу!"
– Прошу тебя, прекрати пялиться.
– Что?
– На тебя уже люди оглядываются, – сурово заметил ей Чарльз.
– Правда? Ну и что? Пусть смотрят. Что они мне сделают? Выгонят из-за стола? – спросила Баффи, не понимая, что его не устраивает. Она пробежалась глазами по лицам тех, кто сидел поблизости. Одна пожилая дама строго смотрела на нее, каждой клеточкой излучая неодобрение. Баффи фальшиво ей улыбнулась, незаметно пожала плечами и вновь обратила свое внимание на Чарльза, не выпуская, однако, Уильяма из поля зрения. – И я не пялюсь. Я НИКОГДА не пялюсь.
"Почему тогда ЕМУ можно пялиться? Ладно тебе, Спайк, не ТАКАЯ уж она и красотка". Баффи снова вся извернулась, чтобы рассмотреть предмет восхищения Уильяма, и ей показалось, что есть что-то общее между Сесили и Друзиллой. "Похоже, я и впрямь не его тип". Под "ним", конечно, подразумевался Спайк. "Но как же тогда Хармони? Боже, надеюсь, для него я не нахожусь на одном уровне с Хармони". И с чего это ее так озаботил этот вопрос?
Продолжая наблюдать за ними, она совершенно не обращала внимания на то, что ест и пьет. Ела, когда пища появлялась на тарелке, пила, когда наполнялся ее бокал, – вся обратившись в слух и пытаясь разобрать, что говорит Уильям сидящей рядом с ним девушке.
Сказал что-то о каком-то барде. "Бард? Разве эти дядьки с мандолинами не вымерли со времен зеленых трико и шапочек с длинными перьями, как у Робина Гуда?" Она с трудом перевела дыхание. "Зря я так наелась, да еще этот дурацкий корсет. Мне жарко. И я хочу в туалет".
– Понимаете, нет никакого сомнения, что сеньор Бенедикт и Беатриче никогда бы не признались себе в неодолимой тяге друг к другу, – говорил тем временем Уильям, – если бы не их друзья. Некоторые люди становятся как будто слепыми, когда дело касается собственного сердца...
Он драматически вздохнул, глядя в сторону Сесили.
– Истинно так, мистер Крофорд, – вежливо согласилась сидевшая рядом с ним блондинка, изящными движениями разрезая лежащий на ее тарелке кусок жареного мяса. – Истинно так.
Баффи почувствовала необъяснимое оживление. Друзья помогают влюбленным. Так романтично! К тому же, она, сама того не заметив, выпила несколько бокалов вина, а временно занимаемое ею тело, похоже, на алкоголь реагировало так же, как и собственное.
– Это ваши друзья, мистер Крофорд? – неожиданно для самой себя выпалила Баффи через весь стол. "Я что, заговорила с ним?" Она не заметила волну пораженных восклицаний, как эхо, распространившихся за столом, и того, что на мгновение смолкли все разговоры. Несколько пар глаз впились сначала в нее, а затем в молодого человека, сидевшего напротив, в ожидании, как он прореагирует на ее грубость.
– Прошу прощения? – синие глаза удивленно округлились. Баффи почувствовала, как у нее перехватывает дыхание. Все из-за дурацкого корсета, конечно, будь он неладен. "Наконец-то! Оторвался от этой страховидлы Сесили". Она послала ему свою самую очаровательную улыбку.
– Тот парень Бенедикт и его... дама, Беатриче, ваши друзья?
Уильям покраснел. Он смущенно посмотрел вокруг. "Да что я сказала-то, что ему как будто кнопку на стул подложили?" Ее собеседник явно пытался придумать подходящий ответ.
– Он говорил о пьесе, – донесся до Баффи шепот Чарльза, поднесшего ко рту салфетку, притворяясь, что промокает губы. – Шекспир. "Много шума из ничего"?
– Ооой, – беззвучно произнесла Баффи, от всей души мечтая о телесуфлере, на экране которого была бы написана остроумная реплика для прикрытия ее глупой ошибки. Или провалиться сквозь землю – тоже вариант. "О, нет, все на меня смотрят. Почему рядом никогда не бывает толпы вампиров, когда они так нужны?"
– Друзья? Ну, не совсем... вернее, да, дорогие друзья. Очень дорогие моему сердцу друзья. – Нижняя губа Уильяма слегка подрагивала, он нервно вцепился в свою салфетку, но отважно продолжил притворяться, что все в порядке вещей. – Вы заметили, что зовут их совсем как в-влюбленных из пьесы?
– Обожаю Шекспира, – произнесла Баффи с отчаянием. – У него все как в жизни.
Она скорее почувствовала, чем увидела, как остальные гости возобновили прерванные беседы, и с облегчением неслышно перевела дыхание.
– Истинно так, – ни к кому не обращаясь, вставила блондинка, по-прежнему целиком сосредоточившись на еде. Баффи и Уильям не обратили на нее внимания. Между ними как будто происходил диалог без слов. Они оба понимали, что он спас ее от сильнейшего унижения. Уильям кивнул и, как ни в чем не бывало, вернулся к своей беседе с соседкой по столу и обожанию Сесили.
Баффи бросила взгляд на свой бокал и, когда появилась рука в перчатке с явным намерением долить туда вина, показала, что ей уже достаточно.
Окончание 11 главы и примечания - в комментариях
Главы 12-14 ->>
@темы: бумагомарание, Buffyverse, ФанФикция, перевод
-
-
20.01.2009 в 22:15– Моя дорогая Сесили, – разнесся по комнате громкий голос пожилой дамы (которая явно была туга на ухо, потому что разговор в том углу гостиной велся на повышенных тонах), – насколько могу судить, у Вас появился пылкий воздыхатель.
– Не представляю, на кого Вы намекаете, тетя Августа, – надменно произнесла в ответ девушка. – В этом году в июле Вы собираетесь в Канны или вновь в Монако?
– Юный мистер Крофорд, – ничуть не смутившись, продолжила пожилая дама, – не сводил с тебя глаз, дорогая моя.
В попытках подобраться поближе к разговаривающим Баффи чуть не опрокинула небольшого размера расшатанный столик и только благодаря инстинктам Истребительницы успела поймать вазу с цветами, уже готовую упасть на пол. "Дурацкая юбка!"
– Мистер Уильям Крофорд, в самом деле? – резким голосом отозвался еще кто-то, изобразив неискренний смех, прозвучавший громко и визгливо. – Но он ведь так... так... беден. У него даже титула нет.
– Я его не заметила, – произнесла Сесили. Баффи готова была запустить в нее этой самой вазой. "Самовлюбленная стерва!"
– Мне говорили, он филолог, – вступила в разговор пухленькая девушка.
– Так и есть, – со смешком подтвердила старая дама. Баффи обозвала ее про себя толстой курицей, готовой снести яйцо. – Наш любезный хозяин, почитаемый мистер Хартфорд, попросил его составить каталог своей уникальной библиотеки и отыскать новые экземпляры в коллекцию. Таким образом, можно предположить, что с греческим и латынью наш мистер Крофорд знаком.
"Филолог? Спайк был библиотекарем? Мини-Джайлз? Ну он у меня попляшет. Если я решу кому-нибудь рассказать". Баффи ухмыльнулась.
– А еще говорят, он пишет стихи, – добавила пухленькая девушка.
Ухмылка Баффи стала шире. "Жду – не дождусь увидеть лицо Ксандера, когда он об этом узнает. Спайк, подлый врун, ты мне об этом никогда не рассказывал. Про образование – да, но вот про стихи?"
– Боже милосердный, – воскликнула женщина с резким голосом. – Молитесь, чтобы он не решил почитать их вам вслух. Мне говорили, что его стихи – и это слова моего сына, прошу заметить, не мои, – просто "кровавый ужас". Они настолько ужасны, что его прозвали Уильямом Кровавым.
Раздались нервные смешки, но многие из присутствовавших чувствовали себя неуютно из-за столь неприкрытого издевательства над человеком.
Ухмылка Баффи застыла.
-
-
20.01.2009 в 22:15Алкоголь и сигары. Уильям ненавидел, что библиотека используется для того, чтобы пить в ней спиртное и курить сигары, вместо того, чтобы читать и изучать что-то новое. Потребовалось бы несколько недель, чтобы выветрить отсюда запах табака. Он вздохнул. Увы, мистеру Хартфорду доставляло удовольствие демонстрировать свою подборку книг. Редкие экземпляры, конечно же, хранились в закрытых шкафах, а еще существовали две комнаты поменьше, в которых также содержались книги. Даже сам он одну из тех комнат еще не видел, хотя и являлся хранителем библиотеки Хартфорда.
Но несмотря на разочарование, испытываемое им при мысли, что на бесценную подборку будут глазеть ничего в этом не смыслящие кретины, в течение нескольких недель Уильям с нетерпением ждал ужина. Он знал, что Сесили тоже приглашена. Ее лучезарной красотой он мог наслаждаться бесконечно. Она как сверкающая жемчужина, настоящая муза. В ее присутствии теплеет на сердце. От этих мыслей он разнервничался сверх меры и почувствовал потребность излить свою страсть на бумагу, боясь иначе задохнуться от распиравших его эмоций.
С каким удовольствием он достал бы сейчас свой блокнот и записал несколько строчек о красоте Сесили и своем желании быть ее достойным. "Волшебница, богиня, Услада моих дум..." Первые строчки новой оды возникли в его голове, и ему не терпелось записать их, но обязанности требовали от него стоять (без какой-либо охоты с его стороны) рядом с мистером Хартфордом и отвечать на любые вопросы его именитых гостей, касающиеся изданий периода барокко или коллекции первых английских библий.
"Интересно, кто была та странная девушка?" – неожиданно для себя подумал он. Он вспомнил ее бледную кожу и несомненную, почти эфемерную красоту, хотя, конечно же, не столь яркую и лучистую, как у его возлюбленной Сесили. Поведение девушки было странным, и это еще мягко сказано. Ее пристальный взгляд, устремленный на него... поначалу он решил, что у него что-то не в порядке с прической или что на щеке остался след от чернил.
Тут же становилось ясно, что находиться в светском обществе для нее было так же в тягость, как и ему. Она как будто принадлежала другому, потустороннему миру, живущему по своим правилам, не ограниченному условностями этого утомительного вечера. Как ши***** или фея. Он подавил горький вздох.
Наконец, было объявлено, что сейчас начнется музыкальный концерт, и джентльмены покинули библиотеку, чтобы сопроводить дам в обеденную залу, где стулья составили таким образом, чтобы образовать ряды для слушателей.
Уильям без всякого сожаления остался в библиотеке и начал расставлять по местам вытащенные книги. Ему некого было сопровождать на концерт, да и желания там сидеть не было никакого. Он удивился, услышав легкое покашливание, шедшее со стороны входа в библиотеку. В комнату проскользнула бледная девушка, которая сидела напротив него за столом... без сопровождавшего ее молодого человека, без дуэньи! "Боже милосердный!"
– Ну и запах! – воскликнула она, помахав рукой перед лицом, как будто таким образом могла разогнать въевшееся повсюду табачное зловоние. – Ой, привет, – заметила она его.
Довольно странный способ здороваться с кем-то. "Возможно, она говорит на каком-то диалекте". Уильям чуть не выронил книги, которые держал в руках, и поспешно положил их на ближайший столик.
– О... ээ... привет? Могу я чем-то помочь Вам, мисс?
Она уверенно зашагала в его сторону. Она казалась тоненькой и хрупкой, но движения были удивительно гибкими, как у танцовщицы.
– Нет, я просто искала тихое место. Без всех этих ля-ля-ля. Немецкие народные? Не в моем вкусе. Они такие, ну... немецкие. – Баффи пренебрежительно взмахнула рукой. – А Вы что, прочитали все эти книги? – Она покосилась на корешки. – Остен, Диккенс и... ну да, снова Диккенс.
– Чтение для разума все равно что физические упражнения для тела, – произнес Уильям, поморщившись от напыщенности собственных слов. Он время от времени бросал нервные взгляды на дверь, потому что сопровождающий девушки, по его расчетам, должен был зайти с минуты на минуту.
– Да, пожалуй. Хотя читаю я не очень много, – с сожалением констатировала она. – Зато физических упражнений телу хватает. А кому это понадобилась такая прорва библий?
Телу? Упражнений? "Боже, помоги!" Уильям почувствовал, что краснеет, поскольку совершенно невинная реплика, брошенная этим нежным, хотя и странным созданием, увела его мысли в таком направлении, куда заходить не стоило. "Я ведь даже не знаю ее имени!" Осознав непростительность собственных мыслей, он непроизвольно попятился и на этот раз все же уронил поставленную на стол стопку книг. Злясь на самого себя за неуклюжесть, он опустился на колени, чтобы собрать книги, и тут понял, что она сделала то же самое.
– О, нет, прошу Вас, не затрудняйте себя, – запротестовал он. В такой близости от нее он нервничал только больше. – Это все моя неловкость, нет, Вы не должны, то есть, позвольте мне...
Но она уже поднимала книги и без всякого почтения взгромождала их на стол.
– Вот видите, Уи... мистер Крофорд, – она странно улыбнулась, произнося его имя. – Ничего страшного.
"Она знает, как меня зовут. Должен ли я сказать, что не знаю ее имени? Боже мой, какое неловкое положение".
Она подняла всю стопку книг со стола.
– Куда их поставить?
– Только не это! Позвольте мне, эти книги слишком тяжелы для Вас! – воскликнул он, бросился к ней и ухватился за нижнюю книгу, пытаясь перехватить всю кипу, пока девушка не пошатнулась под непосильным весом своей бесценной ноши и не выронила ее. К его удивлению книги девушка держала крепко.
– Нет-нет, мне не тяжело, – сказала она и с неожиданной силой потянула книги на себя. Нижняя в стопке книга выскользнула из его захвата, он и девушка, пошатнувшись, попытались устоять на ногах, и тут старательно сложенные книги начали падать. Самая верхняя ощутимо – "Ой!" – ударила его по макушке, за первой последовала вторая – "Ой!" – и книгопад погреб его под собой.
Сознания он, конечно, не потерял, но на какое-то время был оглушен. Он лежал, погрузившись в ощущения пульсирующей боли в голове, но еще больше – сгорая от стыда.
– Как Вы там? – донесся до него голос девушки. Бедняжка наверняка потрясена намного больше его: кому приятно становиться свидетелем такого всепоглощающего унижения. Он почувствовал, что сверху на него что-то давит, и слегка пошевелился, тяжесть немного уменьшилась. "О, нет! Мои книги!" – догадался он. Безусловно, на самом деле они ему не принадлежали, но ответственность за них возлагалась на него. Если подняться очень осторожно...
– Замрите! – раздался ее вскрик, в котором слышались удивительные для столь юной особы нотки властности. – Не двигайтесь, или книги будут безнадежно испорчены. Сейчас я Вам помогу.
Тяжесть начала постепенно уменьшатся, он слышал, как девушка складывает книги в стопку. Уже во второй раз.
– Нда... вот эту придется отправить в последний путь. На мой непрофессиональный взгляд.
Он застонал. "Только бы она не оказалась ценной". Если из его и без того скромного заработка, которым он надеялся чуть увеличить свое наследство, будет вычтена цена книги, он вполне может и вовсе разориться.
– Я всего лишь шучу. Ничего с книгами не случилось. Вот, видите, это последняя. Теперь можете встать.
Он поднялся на ноги.
– Я очень сожалею о произошедшем. Прошу простить мне мою неуклюжесть, – заикаясь, произнес он, не смея смотреть на нее.
– Я на Вас тонну книг уронила, а извиняетесь ВЫ?
Он взглянул на нее, и на мгновение Сесили была забыта. Виной тому не было ее лицо – без сомнения, Сесили была намного красивее этой девушки, чье имя для него до сих пор оставалось тайной. Но вот ВЫРАЖЕНИЕ ее лица заставило сердце забиться так, словно оно было птицей, попавшей в силок. Она смотрела на него без высокомерия! В глазах не было ни издевки, ни презрения, ни снисходительности, только по-дружески добрая смешливость (и следовало признать, что содержалась тут определенная доля иронии: библиотекарь, сбитый с ног собственными книгами). И в то же время от нее исходило ощущение грусти, которое он почувствовал еще за ужином. Грусть, словно невидимая вуаль, укрывала весь ее облик, и оттого она казалась старше. И – очень далекой, не похожей на обычных девушек. Было и еще что-то, чему он не мог найти описания. Она смотрела на него... испытующе. И ему вдруг захотелось узнать, что же она видит в нем.
Когда она передавала ему чуть погнувшиеся из-за падения очки, он случайно коснулся ее руки своими пальцами. Прикосновение встревожило ее, но она не отдернула руку, а лишь улыбнулась.
Он открыл рот, еще сам не зная, что сейчас скажет, но пребывая в уверенности, что это будет что-то важное и значимое и...
– Вот ты где! – ворвался в их уединение чей-то голос. Чарльз Уиллоби наконец-то разыскал порученную его заботам девушку.
------------------
*Джон Уэйн (1907-1979) – американский актер, которого называли королем вестерна, ему принадлежит фраза «Мужчина должен делать то, что должен» («A man's got to do what a man's got to do»)
**Trading Places (1983) – фильм с Дэном Эйкройдом, Эдди Мерфи и Джейми Ли Кертис повествует о том, как два брата, владеющих крупной компанией, решают, что в качестве управляющего там может работать кто угодно, поэтому нынешнего преуспевающего управляющего по липовому обвинению отправляют под арест, а на его место берут уличного мошенника
*** «Никогда не говори умри» (Never say die) – возможно, отсылка к одноименной песне или фильму 1939
****Аскот, или Эскот – знаменитое место скачек и сами скачки близ Виндзора
*****ши (сид, sidhe) – в ирландской мифологии — потусторонний мир, населённый туатами, которых в народе, за место своего обитания, также именовали сидами. Это также название холмов, поскольку считалось, что именно в них находится мир сидов. В христианскую эпоху к сидам стали относить и ирландских языческих богов. Отличались необычайной красотой. ((с)Википедия)
-
-
21.01.2009 в 17:38-
-
21.01.2009 в 20:14-
-
22.01.2009 в 19:03-
-
22.01.2009 в 19:15