Quite Contrary
<- Глава 32
Глава 33Глава 33. Совет Наблюдателей
Эдвард Сент-Джон Уиллоби не мог заснуть. Всякий раз, как он смеживал веки, перед внутренним взором вставала Луиза и смотрела на него мертвыми осуждающими глазами. Его работа убила ее. Его работа и тайна, которую он поклялся хранить.
В его обязанности входило тренировать Истребительницу и направлять ее действия. Но во время Круциаментума она чуть было не погибла. В его обязанности входило сделать мир безопаснее – ради женщин и детей. Но, когда дело коснулось его собственной семьи, он потерпел неудачу. Ирония горечью оседала на языке.
Было ли это божьей карой за самонадеянность, с которой он попытался оживить Маеву? Заклинание не только не вернуло ее в мир живых, но и выдернуло другую Истребительницу из ее собственного времени, от друзей и семьи. Хуже того: после того, как он подвел Маеву, он подставил под удар и Баффи тоже, позволив Совету бросить ее против Ангелуса, хотя она была не готова. А затем он подвел свою семью, оставив их без защиты, когда следовало бы предположить, что проклятый Ангелус придет за ними.
Уиллоби перевел взгляд на стоявший на прикроватной тумбочке пузырек с подслащенной настойкой опия, оставленной семейным врачом директора Хартфорда и предназначенной притупить боль и помочь заснуть.
Хартфорд. Недоверие директора казалось осязаемым. Истребительница из будущего вела себя слишком беспечно. Слишком откровенно, слишком самоуверенно, слишком непохоже на Маеву. И если в скором времени не развеять подозрения Хартфорда, Баффи окажется в смертельной опасности.
Уиллоби откинул одеяло и встал с кровати. Медленно, преодолевая боль, надел халат. Неуклюже нащупал дверную ручку и вышел в слабо освещенный коридор. Спустился вниз.
Дверь в библиотеку оказалась неплотно прикрыта, и сквозь щелку из нее просачивался свет. Изнутри доносился приглушенный шорох переворачиваемых страниц. Похоже, Крофорд еще не ушел домой. Наблюдатель на цыпочках проскользнул мимо, в соседнюю комнату.
В бильярдной свет не горел, пахло кожей и табаком. Уиллоби собрался было зажечь спичку, но вовремя сообразил, что со сломанным левым запястьем в гипсе и трещиной в правой руке, удерживаемой подвязкой, даже такое простое действие не представляется возможным и, более того, мудрым решением. Поэтому он тихонько бормотнул под нос волшебное слово, и в воздухе перед его лицом заплясал не дающий тепла огонек, не ярче пламени свечи. Его лучи, отражаясь, замерцали на гранях графинов с виски и бренди. Уиллоби подавил в себе желание утопить вину в спиртном и вместо этого приблизился к уродливой картине, изображающей святого Георгия со змием. За ней был спрятан рычаг, открывавший секретную дверь. Часть стены отошла в сторону, и Уиллоби, перешагнув порог потайной библиотеки Хартфордов, быстро нашел глазами книгу с заклинаниями, за которой, собственно, и спустился сюда. Он спрятал ее за полу халата и, никем не замеченный, вернулся в свою комнату.
Усевшись на кровать и уставившись на пыльный старый том, он задумался, придут ли на помощь Баффи ее друзья из будущего. Она на них рассчитывала. Но Уиллоби не мог отделаться от чувства, что времени почти не осталось.
«Удивительно, какой отдохнувшей ощущаешь себя, всего лишь вздремнув». Проспав всю вторую половину дня и весь вечер, Баффи вновь чувствовала себя готовой сражаться с миром не-мертвых.
- Та-дааа! – она вышла из-за палис- «как там ее?» - одним словом, из-за ширмы и грациозно крутнулась вокруг своей оси. – Ну, как я тебе?
Чарльз Уиллоби сидел на стуле, неловко сгорбившись и сгорая со стыда от того, что присутствует в комнате девушки, в то время как означенная девушка переодевается.
- Ты… ты уверена, что хочешь выйти из дома в таком виде? – краснея и заикаясь, пробормотал он.
Баффи бросила на себя взгляд в зеркало. Темный костюм и пальто Чарльза сидели идеально, и девушка пришла к выводу, что в мужской одежде смотрится неплохо, даже сногсшибательно. Чем-то похожа на Барбру Стрейзанд в «Йентл» - только краше и моложе. Намного моложе. «Барбра умерла бы от зависти!»
- Себе бы я, конечно, таких брюк не купила, но зато так я хоть не навернусь, запутавшись в собственном подоле, и не удавлюсь корсетом. Когда пытаешься остаться в живых, это играет на руку… - Она резко замолчала, вдруг вспомнив о его матери. – Ох, господи, прости меня, я такая кретинка… я вовсе не имела в виду… - Голос звучал все тише и пришибленнее, она разозлилась из-за того, что думала только о себе. Баффи глубоко вздохнула и начала снова: - Я знаю, что ты испытываешь сейчас, знаю, насколько тяжело это… терять кого-то…
Казалось, Чарльз готов заплакать, но отчаянно крепится. Баффи считала, что он прекрасно держится для человека, столкнувшегося с такой огромной утратой. «Вот в чем викторианцев не обвинить, так это в неумении закупоривать все свои эмоции». По собственному опыту Баффи знала, что юноша, пожалуй, до сих пор еще не отошел от шока. Настоящие боль и горе еще впереди.
- Мне плохо удается успокаивать, но если я чем-то могу помочь… просто скажи, - проговорила она. – Ладно, мне пора. Не стоит нервировать Хартфорда и заставлять его ждать еще дольше. Тебя одного-то оставить можно? – Она сжала рукой его плечо.
Чарльз медленно кивнул.
Он смотрел, как Истребительница открывает крышку сундука с оружием и рассовывает колья по карманам пальто.
- Ты убьешь его? – спросил Чарльз хрипло. – То… то чудовище, которое убило маму. Пообещай, что уничтожишь его.
«Это я уже проходила», - с грустью подумала Баффи, в тысячный раз задаваясь вопросом, следовало ли ей убить Ангелуса, когда предоставился такой шанс. Тогда Луиза Уиллоби по-прежнему была бы жива. Быть может, умри Ангелус и изменись ход событий, и мир стал бы счастливее, а в будущем жила бы более счастливая Баффи, у которой не осталось бы воспоминаний о том, как она, пронзая мечом своего любимого, отправляет его в ад на долгие годы… У которой жива мать… Которая не умирала… дважды. «Так, все, прекращай себя жалеть», - твердо приказала она себе.
- Все… все не так просто, - наконец произнесла она вслух, стараясь быть предельно честной. – Даже если я его убью, она не вернется. Она останется мертвой. Мне очень жаль. Поверь, однажды Ангел... он раскается в том, что совершил… - но она поняла, что молодой человек ее попросту не слушает больше.
- Останется мертвой, - ошеломленно повторил он. И тут его взгляд посуровел, и он с отчаянием выдохнул: - Так помоги мне вернуть ее! Должен существовать способ сделать это.
- Нет! Даже не думай об этом! – слова вырвались прежде, чем у Баффи появилось время их обдумать. – Ты сам не будешь рад, когда она, вернувшись, потеряет свою цельность. Там, где она сейчас, ей хорошо. Поверь мне, я точно знаю. Я была там. И если ты на самом деле любишь ее, то не поступишь с ней так.
Чарльз Уиллоби был молод, но далеко не глуп.
- Была там? – эхом откликнулся он. А затем мертвенно побледнел, вспомнив разговор с братом о демонах, одержимости и о том, как сильно изменилась Маева. Он молниеносно вскочил на ноги, опрокидывая стул. – Ты не Маева, - выкрикнул он. – Ты что-то еще. Что ты? Демон? Ты мертва? Ты дух, завладевший телом Маевы?
- Мертва? – вздохнув, пробормотала Баффи. – В настоящий момент нет. Но ты задай мне этот вопрос лет через 120.
Не делая резких движений, чтобы не спугнуть юношу, Баффи забралась на кровать и по-турецки скрестила ноги. «Что ж, обратного пути уже нет», - поняла она. Набрала в легкие побольше воздуха и решилась:
- Ладно, поверить в мою историю, конечно, трудновато…
[Падение во тьму. Бездонные провалы глаз. Что-то невыразимо опасное крадется, поджидая момента, чтобы схватить его, поглотить целиком… Он бежит, но ноги не двигаются. Он в ловушке. И она уже близко!]
///Горацио!///
Бейтли мгновенно проснулся. Его подташнивало, во рту пересохло, и одновременно хотелось есть. Шею дергало острой болью. «Господи, нет!» На одно наполненное смертельным ужасом мгновение он был уверен, что осуществился самый страшный его кошмар, но тут он услышал стук собственного сердца, трепещущего, как испуганная пичуга. Он прикоснулся к горлу дрожащей рукой. Повязка. «Жив. Я не превратился в одного из них. Хвала Небесам!»
Вампирша с волосами цвета воронова крыла… Она не укусила его, а перерезала горло своими ногтями. Ее глаза! Она загипнотизировала его. Это он помнил.
Сознание постепенно вбирало в себя окружающую обстановку: сначала кровать, в которую его уложили, затем резкий запах фимиама, витавший в воздухе. Он находился в шикарно меблированной комнате, освещаемой керосиновой лампой. На потолке над его головой был изображен тайный лекарский символ, и Бейтли не требовалось заглядывать под кровать, чтобы узнать, что на полу изображен такой же. Он находился в одной из трех палат в частной клинике Совета. Рядом с его постелью сидел молодой человек, один из студентов-Наблюдателей, и читал «Таймс».
///Горацио!///
Бейтли сел.
- Вы в порядке, сэр? – уважительно обратился к нему будущий Наблюдатель, опуская газету.
Бейтли моргнул. «Да», - хотел сказать он, но из открывшегося рта не донеслось ни звука. Он вновь коснулся перевязанного горла и только тут вспомнил, что сказал целитель, когда он ненадолго приходил в себя во время горячки: он лишился голоса! Навсегда. «Боже милосердный!»
///Горацио! Ты меня слышишь?///
Бейтли медленно кивнул. «Эдвард?»
- Вам что-нибудь принести, сэр? Хотите выпить? Воды, быть может?
Бейтли вновь кивнул. Молодой человек встал, налил в стакан воды и передал его раненому. Директор Бейтли выпил ее мелкими глотками, передал стакан обратно и откинулся на подушки. Закрыв глаза, он продолжил вслушиваться в звучавший в его голове голос.
«Итак, теперь уже двое здесь знают, что к чему. Будем надеяться, что в Совете не пронюхают о путешественнице-во-времени-Баффи…» - проводив Чарльза до его комнаты и направляясь к лестнице, размышляла Баффи. Сухие факты о себе незаметно перетекли в рассказ о маме, о том, как Дон решила воспользоваться заклинанием, и как тяжело было все это пережить. Потом они с Чарльзом немного поплакали, и в итоге Баффи пообещала найти способ вернуть «настоящую Маеву». «Надеюсь, что смогу сдержать обещание. Но вдруг она мертва, и я навсегда застряла здесь? А если она возвращаться не хочет? Что, если моя жизнь ей больше по душе? При любом раскладе понять ее можно».
С тех самых пор, как друзья вернули ее из мертвых, она не могла отделаться от ощущения, словно бы весь мир участвует в заговоре с целью сделать ее жизнь как можно более ничтожной, словно бы судьба решила поиграть на ее нервах. Ей казалось, она уже доведена до белого каления. Хотя, если подумать, то – нет, она чувствовала себя слишком оцепеневшей, слишком мертвой для чего-то настолько присущего живым, как ярость. И после того, как ее утянуло в прошлое, внутренние ощущения практически не изменились. Разве что оцепенение слегка спало, а ярость чуть больше накалилась: Уиллоби напортачил с заклинанием в попытке вернуть свою Истребительницу, ладно. Но по голове-то кому прилетело? Баффи. Кому ж еще.
Поначалу она не задумывалась над тем, почему именно она. Но теперь два вопроса напрочь заняли ее мысли: почему здесь и почему сейчас? Почему она и здесь столкнулась с Ангелусом и Уильямом? Совпадение? Или закон подлости?
«Если бы только Джайлз был здесь, - подумала Баффи, спускаясь на первый этаж, чтобы сообщить Хартфорду, что она готова патрулировать. – Он бы разобрался, в чем тут дело. Помог бы мне все выяснить…»
Возможно, следует сделать что-то, прежде чем ей будет позволено вернуться в свою жизнь? Возможно, судьба забросила ее сюда, чтобы исправить что-то…
Она бесшумно слетела вниз по оставшимся ступенькам. Жаль, что за помощью обратиться не к кому. Уиллоби погрузился в свои собственные горе и утрату, и она желала помочь ему, а не взваливать на него тяжесть новых проблем. Она бы обратилась к Бейтли, ведь Наблюдателям многое известно, а если сравнивать с Хартфордом, который слишком напоминал ей Квентина Я-бесчувственная-тварь Треверса, то Бейтли был даже неплох – для Наблюдателя. Плюс, Уиллоби вроде бы ему доверял. Баффи вздохнула. Бейтли был в недосягаемости частной клиники, которой заведовал Совет. Если бы только рядом был кто-то, с кем можно поговорить… Кто-то вроде Джайлза или ее друзей, или… или даже…
Спайк! Сердце пропустило удар, и она с разбегу затормозила на месте. Но потом до нее дошло, что видит она Уильяма. Он надевал пальто, собираясь уходить.
- Мисс Маккена! – воскликнул Уильям. Он замер, не до конца вдев руку в рукав и с непередаваемой нежностью глядя на нее.
Баффи приблизилась, чувствуя себя до странного неловко за свой мужской костюм. «Но Спайк бы его точно одобрил», - словно бы пытаясь защититься, подумала она.
- Мистер Крофорд, - произнесла она, еще на шаг придвигаясь к нему и продолжила, добавив в голос вопросительную интонацию: – Вы еще здесь, так поздно.
- О, ээ, засиделся над одним переводом, понимаете, он просто удивительный, - откликнулся Уильям, сражаясь с рукавом и заливаясь краской. Сердце в его груди стучало барабанной дробью.
- Я… мм… я хотела поблагодарить вас, - смущенно проговорила девушка. – За горячий шоколад…
- Не стоит, - покачал он головой. «Боже, да прекрати же пялиться на ее ноги, идиот!» Он схватился за очки и начал с нервной решимостью полировать стекла.
Жест так напомнил Баффи о Джайлзе, что она не смогла сдержать улыбки.
Было странно стоять рядом с этим почти-Спайком. «И так трудно поверить, что Спайк… был… им когда-то». От него неправильно пахло: не кожей, не табаком, не спиртным. Его волосы были неправильные, и его одежда тоже… Вот только глаза были знакомого голубого оттенка.
Баффи все пыталась разглядеть в них душу Уильяма, но ей это никак не удавалось: как бы пристально она ни всматривалась, в них не отражалось ничего, чего бы она не видела раньше во взгляде Спайка.
- Итак… - начал он, вновь надевая очки. Он бросил взгляд на дверь, но не сделал ни единого движения, чтобы уйти. Что-то в этой девушке не отпускало его, принуждая остаться.
- Итак… - эхом откликнулась Баффи. Отчего-то сразу вспомнились старшие классы школы, когда разговоры провисают неловкими паузами, да и говоришь все не о том…
- Как мальчики? Для них это, наверное, большим потрясением стало, - с участием спросил Уильям.
- Да, большим, - согласилась Баффи. И выпалила, не справившись с любопытством: - Вы тоже потеряли кого-то близкого?
Его лицо сделалось печальным.
- Мне было столько же, сколько Чарльзу сейчас, когда убили отца. Он тогда уехал в Африку за артефактами для Британского музея. А несколько лет спустя моя старшая сестра Генриетта умерла от лихорадки.
- О, мне очень жаль, - искренне сказала Баффи. – Недавно я потеряла маму. Она серьезно болела.
- Примите мои соболезнования.
Повисла еще одна пауза.
- Полагаю, завтра вечером вы не будете покидать своих комнат? – поинтересовался Уильям, еще не готовый завершить их разговор.
- Почему? Что будет завтра?
- Миссис Хартфорд устраивает прием для благородных господ, а после они отбудут ко двору на бал. Как мне кажется, прием готовится с тех самых пор, как о Королевском Бале объявили шесть недель назад.
- О, - откликнулась Баффи. – Королевский, а? Ну, меня-то никто не пригласил, а если и позвали, то мне об этом ничего не известно, так что меня там точно не будет, то есть можно не бояться по-королевски опозориться. – Она скорчила смешную рожицу. – Не могу сказать, что буду страдать, пропустив один из этих приемов. Принуждение сидеть рядом с воображалами отбивает всякий аппетит. А вы? Вы туда пойдете?
- Святые Небеса, нет, это было бы неуместно. Гости придут очень высокопоставленные. И пусть я нахожусь в отдаленном родстве с мистером Хартфордом, но он также является моим нанимателем. Я присоединюсь к гостям позже, чтобы ответить на вопросы о коллекции книг мистера Хартфорда. – Он изо всех сил постарался, чтобы слова прозвучали так, будто он с нетерпением ждет возможности похвастать вверенными его заботам сокровищами. «Как будто хоть кому-то из них будет дело до первых изданий или египетских папирусов. Сборище выскочек!» Уильям точно знал, что будет сидеть в уголке, чувствуя себя не в своей тарелке, и ощущать весь груз социального неравенства.
Он подавил тяжкий вздох. И сразу за этим душа запела предчувствием счастья. Глаза подернулись мечтательной дымкой. «Сесили».
Она придет на прием, и это придавало завтрашнему вечеру смысл. Он знал, что она есть в списке гостей. Ладони вдруг резко вспотели от одного только предвкушения встречи (и совсем чуть-чуть – от страха). «Милосердный боже, ну почему я пообещал Виктории подойти к Сесили, чтобы открыть свои тайные, но идущие из самого сердца чувства?» Он сглотнул.
- Но обещание есть обещание, - сказал он вслух.
Он моргнул, испугавшись звука собственного голоса.
- И вы мне это говорите, потому что?.. – начала Баффи.
- Не обращайте внимания, у меня развилась привычка разговаривать с самим собой. Довольно непозволительная.
Он совсем стушевался, но девушка только отмахнулась.
- Да ерунда какая, - только и сказала она. Что, видимо, должно было прозвучать как ободрение.
- Мне… мне пора уходить, - произнес Уильям. – Уже почти полночь.
- Ох, правда, так поздно уже? – отреагировала Баффи и изобразила зевок. – Тогда спокойной ночи.
Он взял в руки шляпу, перчатки и трость и вежливо поклонился ей.
- Доброго вам вечера, мисс Маккена. – Открыв дверь, он шагнул наружу.
- Уильям?
- Да? – тут же обернулся он, удивленный неожиданной интимностью обращения по имени. Девушка, закусив губу, пристально смотрела на него.
- Вы ведь сообразительный парень, да? – сказала она. – Все время читаете свои книги. Скажите, вы верите в судьбу? В то, что, что бы мы ни делали, результат будет одинаков? Что мы просто играем свои роли в большом спектакле?
- Моя дорогая мисс Маккена, многие поколения философов на протяжении веков бьются ответить на этот вопрос. Шопенгауэр, к примеру…
- Да мне неважно что там Шоб-он-как-его думал. Как считаете ВЫ?
Он мгновение поразмыслил.
- Лично мне нравится верить, что мы кузнецы своей судьбы, что наши мысли и наши стремления определяют наши пути. Ведь как можно стремиться достичь чего-то большего, если все, что выпадает на нашу долю, предопределено? – Он нервно потеребил перчатки. – Откровенно говоря, мысль, что мы лишь пешки в руках судьбы, я нахожу слишком пугающей, чтобы серьезно над ней раздумывать.
- Это «нет», правда? – уточнила Баффи спустя пару мгновений, в которые она пыталась расшифровать его путаные слова.
Уильям серьезно кивнул.
- Это «нет». Доброго вечера, мисс Маккена.
- Добрый вечер, Харпер, - тепло поприветствовала кучера Баффи, выходя из дома.
- Добрый вечер, мисс, - откликнулся он.
Он распахнул перед ней дверцу, и она забралась в карету.
- Спасибо.
- Пожалуйста, мисс.
Ричард Хартфорд, новый – желательно временный – Наблюдатель Баффи, шел за ней по пятам и уселся на сиденье рядом. Он неодобрительно на нее покосился и стукнул тростью по крыше экипажа. Карета тронулась с места.
Баффи не потребовалось много времени, чтобы понять, что ей не нравится в Хартфорде-младшем. От того, как он тщательно разглядывал ее и постоянно строчил что-то в записной книжке, по спине бежали мурашки. Она себя ощущала амебами под микроскопом. За исключением того, конечно, что она была в количестве одной штуки и не делилась.
- Так и куда мы едем? – спросила Баффи.
- Увидишь, - коротко ответил ей Наблюдатель.
Четыре часа и одну тоническую судорогу в икрах спустя Баффи начала выходить из себя. «Нет, не так, терпение я потеряла давным-давно».
- Так зачем мы здесь? Разве что ждем, когда ветер сменится… - пробурчала она. Они распластались на крыше здания через улицу от дешевого отеля в убогом районе восточного Лондона. Смрад, приносимый с реки, был зловоннее всего, что ей доводилось нюхать, а за шесть лет истребительства пережить ей доводилось всякое.
- Мы ждем, когда они вернутся в свое логово.
- Они? – повторила Баффи.
- Ангелус и его невесты, - наконец соизволил сообщить ей Хартфорд.
- Что?! Ты протащил меня через весь город – для этого? Неужели наша прошлая стычка вас ничему не научила? Мне не победить их. По крайней мере, пока они вместе. Они слишком сильные.
- Выполняй, что велено, - холодно одернул ее Хартфорд.
Продолжая сверлить взглядом здание через дорогу, Баффи вновь и вновь спрашивала себя, за тем ли очутилась здесь, в этом кошмарном веке, чтобы распылить Ангелуса и его женщин. Возможно, судьба дарит ей второй шанс все исправить после того, как она потерпела неудачу, не сумев спасти миссис Уиллоби? Возможно, ей следует обратить в прах Друзиллу, прежде чем та убьет Уильяма Крофорда, сделав из него монстра, отнявшего тысячи жизней?
«Джайлз! Где же ты, когда так мне нужен?»
- Не сейчас, - пробормотал Ксандер, пытаясь отодвинуться от трясущей его за плечо руки. – Займемся сексом позже, когда я выпью кофе, ладно?
- Буду считать это угрозой, - послышался в ответ мужской голос. – Договорились?
- Ааа! – Ксандер тут же проснулся. Он лежал, скрючившись, на голом полу, прижавшись спиной к стене, и широко распахнутыми глазами смотрел в знакомое лицо Спайка, присевшего рядом на корточки. – Спайк! Ты вернулся, - выпалил он. Облегчение и радость настолько затопили его, что он расплылся в широченной улыбке.
Вампир вопросительно изогнул бровь и, поднимаясь на ноги, хмыкнул.
- Всегда знал, что ты гомик.
- А? Кого это ты сейчас… - Ксандер мысленно проиграл весь их разговор заново и побледнел. Он вскинул руки, отчаянно замахал ими и нервно запричитал, краснея, как рак: - Аня! Я думал об Ане. Я думал, что ты – это она! – Он подскочил на ноги. – Да и если бы я был геем, - добавил он, чувствуя себя много увереннее теперь, глядя на Спайка сверху вниз, - я бы уж точно нашел себе кого получше ущербного мертвеца, таскающегося за Баффи, как жалкая влюбленная собачонка.
- Ущербного, - откликнулся Спайк, сжимая кулаки.
- Ущербного, - повторил Ксандер.
Спайк презрительно покачал головой и заставил себя расслабиться.
- Солнце почти взошло, - словно бы ничего не произошло, произнес он и передал Ксандеру пригоршню монет. – Двинутым дамам теперь ничто не угрожает. Отдай им деньги, на них они себе купят документы и, пожалуй, останется даже на дешевые билеты до Штатов. Там им будет попроще. Там никто и не заметит, что у них слегка не все дома. В Америке полно полоумных.
- Эй!
Спайк в ответ ожег его взглядом. И кивком указал на мешок.
- Я им вещи раздобыл. Доволен теперь?
Ксандер посмотрел на серебряные и золотые монетки в своей руке, затем на мешок с одеждой, на вампира, на женщин, проснувшихся во время их бурного обмена любезностями, и – снова на вампира.
Он открыл рот. Закрыл его. Попробовал снова.
- Спасибо, Спайк, - наконец выдавил из себя он.
Вампир демонстративно даже не взглянул в его сторону.
- Полагаю, вернуться они должны с минуты на минуту, - в пятнадцатый раз повторил Хартфорд. И добавил: - Почти рассвело.
«Если он еще раз это скажет…» Баффи с трудом подавила порыв придушить Наблюдателя.
Дважды они проходили мимо констеблей в синей форме, с дубинками и фонарями патрулирующих улицы, но скромная одежда Спайка и Ксандера вызывала только вежливые кивки, а не намерение устроить незамедлительный обыск.
- И что дальше? – спросил Ксандер, когда они вышли на шумную улицу, по которой в обе стороны проносились экипажи.
- Поймаем кэб и поедем к Баффи, недоумок.
- А дальше, клыкастик?
- Дальше будем ждать назначенного часа, чтобы отправиться обратно. Обратно в старый добрый 21 век, - терпеливо пояснил Спайк, будто разговаривая с пятилетним. – Проще пареной репы.
- С минуты на минуту, - повторил Ричард Хартфорд, поглядывая на сереющее небо.
«Наблюдатель-недоучка». Баффи лишь пожала плечами и отгрызла заусеницу. «Господи, как же моккочино хочется. И бейгл. Или даже два. А завтракать не пора еще?»
Картина, с которой столкнулась дневная смена лечебницы Сент-Люк, была настолько ужасающа, что некоторые на месте расстались со своим завтраком.
Зайдя в разграбленный кабинет, доктор Бертон дрожащими руками открыл сейф и вытащил оттуда запечатанный конверт. Взломав печать и вынув изнутри несколько сложенных листов бумаги, он внимательно прочел инструкции.
После алиенист вышел из кабинета, чтобы раздать поручения своим подчиненным и чтобы, самое главное, до каждого донести указание ни под каким предлогом не покидать здание до дальнейших распоряжений.
Затем он поспешил обратно к своему столу, составил письмо и запечатал его. Вышел на улицу, остановил кэб, передал конверт вместе с щедрой платой кучеру и назвал адрес.
- Поспеши, приятель! – выкрикнул он вслед удаляющейся карете.
- Что ж, я не вижу никого, спешащего попасть внутрь, а ты? – сахарным голоском спросила Баффи. «И слава Богу!»
- Не понимаю, - промямлил Хартфорд. – Наши осведомители…
- Угу. А эти ваши парни от Совета, ну, те, что на побегушках, они случайно список постояльцев отеля проверить не додумались? Поспрашивать там кого из прислуги?
- Эээ… не так чтобы очень…
- Дай угадаю, - произнесла Баффи, - это твое первое задание. М-да, парень, тебе многому еще нужно научиться!
«…С тщанием изучив действия Истребительницы, как и было мне поручено, считаю, что названная Истребительница исполняет свой священный долг с огромной отвагой и на пределе своих возможностей. Она не только спасла жизни нескольких беззащитных, в их числе грудных младенцев, от богомерзких созданий, но также отвела смерть от обоих находившихся при ней Наблюдателей. И хотя прискорбно, что печально известному Ангелусу и его демоническим невестам удалось избежать уничтожения, сей факт нельзя назвать целиком неожиданным, потому как существует несколько пророчеств, касающихся рода Аурелиуса и утверждающих, что Ангелус и его потомство сыграют важную роль в грядущих событиях. У меня нет причин обвинять Истребительницу в чем-либо. Она доказала свою подлинность, находчивость и преданность нашему общему делу. Я твердо убежден, что Истребительница верна своему призванию, и прочее, и прочее, директор Горацио Бейтли».
Артур Хартфорд фыркнул и отбросил исписанные листы на письменный стол. Странное что-то чувствовалось в предварительном отчете Бейтли. Почерк подделан не был, хотя рука писавшего явно дрожала. Да и сами слова подозрения не вызывали, поскольку Бейтли всегда при письме, в отличие от разговора, использовал более напыщенные фразы. Даже час доставки письма необычным не являлся: то, что Бейтли отправил отчет при первой же возможности, было похвально, но не неожиданно.
Хартфорд налил себе бренди и не без опасения раскурил еще одну сигару. «Чтоб этим докторам пусто было».
Окутанный табачным дымом и ароматом отличнейшего французского коньяка, он опустился в кресло и приготовился поразмыслить над тем, что в отчете его насторожило, когда послышался стук в дверь кабинета.
- Да?
На пороге возник дворецкий, держа в руках серебряный поднос с лежащим на нем запечатанным конвертом.
- Сэр, сообщение доставили с экипажем. На нем стоит пометка о срочности.
Хартфорд принял конверт и вскрыл его. Пробежав глазами первые строчки, он кивком отпустил дворецкого, затушил сигару, поднялся и подошел к телефону, одному из тех нескольких, которыми пользовались в Совете, и номера которых было не найти в справочниках.
- Клуб Диоген, будьте добры, - произнес он в черную трубку.
Пока он дожидался, когда девушка-оператор установит соединение, он наконец-то понял, что ему показалось странным в отчете директора Бейтли. Ни разу в своем длинном письме Бейтли не назвал Истребительницу по имени.
Первые несколько минут в экипаже царило неуютное молчание. Ксандер, не отрываясь, глазел на проносящиеся мимо дома, хотя они его ни капли не интересовали. Более того, Ксандеру Англия 19-го века казалась наискучнейшим местом. Все вокруг было серого цвета. Правда, с оттенками серого на выбор, но как бы то ни было, он чувствовал себя попавшим в старый черно-белый фильм. «Да что в Лондоне особенного-то?»
- А? – переспросил Спайк.
- Ой, я… я сказал это вслух?
Спайк поджал губы и приподнял брови.
- Я просто спрашивал себя, что такого особенного в Лондоне? Ты посмотри только: все вокруг грязное и серое, а если ты голый и стоишь среди кровавых трупов, то тебя тут же объявляют сумасшедшим.
Спайк ухмыльнулся.
- И я говорил о кровавых, имея в виду кровавых, - продолжил Ксандер. – Ну, в буквальном смысле кровавых, а вовсе не в смысле дурацкого британского сленга.
- А я почти и забыл, как соскучился по этому месту. Повсюду легкая нажива.
Ксандер с отвращением на него покосился.
- И кроме того, - Спайк поднял занавески со своей стороны, - в Лондоне мне без проблем можно передвигаться в дневное время.
Ксандер, изогнув шею, выглянул в окошко, чтобы посмотреть на небо. Из-за наполнявших воздух смога и сажи сложно было различить, где заканчиваются старые бесцветные строения и начинается небо. Неудивительно, что вампирам тут жилось вольготно… без солнца-то. «Так удручающе».
- Что очень даже хорошо, - продолжал тем временем Спайк. – А иначе я сейчас бы уже поджаривался.
- Кстати о голых, - подал голос Ксандер.
- А мы разве о них говорили?
- Почему это тебя не арестовали за непристойное обнажение?
- Во-первых, никому и в голову не придет назвать мое обнажение непристойным, - медленно проговорил Спайк. – А во-вторых, я был одет.
- Что? Как? – Ксандер только головой покачал и вздохнул. – Так нечестно. – Он в смущении потянул за воротник своей новой рубашки производства 19-го столетия. – Почему они отправили сюда ТЕБЯ?
- Я сам вызвался.
- Без сомнения, чтобы к Баффи подмазаться, - пробормотал Ксандер. Слова вырвались непроизвольно. «Молодца, Ксан-мен. А теперь повторяй за мной: Не. Нервируй. Свой. Билет. Домой».
К счастью, на этот раз обесцвеченная угроза обществу не обратила на его подначки никакого внимания. «Фух». Но разговор заглох. Следующие пять минут каждый смотрел в окошко со своей стороны экипажа. В голове Ксандера проносилось множество вопросов, и он наконец наступил на горло своей гордости и переборол неприязнь.
Подавленный, он полупридушенным голосом спросил:
- Ну а как Аня все приняла?
- Нормально вроде бы.
- Она в порядке? То есть, она… она волнуется?
- Ну, разве что переживает, с кем ей теперь шуры-муры крутить.
Ксандер резко развернулся к нему, глаза зло сверкнули.
- Эй, меня можешь гнобить сколько влезет, Спайк, но мою невесту трогать не смей.
- Невесту, значит? – Вампир ухмыльнулся, глядя на смутившегося и разозленного парня, сидевшего рядом. – Поздравляю. – Он дружески хлопнул Ксандера по плечу. – Давно пора было. На ее месте я бы давным-давно тебя бросил. Нет, стой. На ее месте я бы с самого начала предпочел сексуального вампира-блондина.
Ксандер не знал, чувствовать ему раздражение или благодарность. Или то и другое одновременно.
- Мм, спасибо. Кажется. Вообще-то, никто еще не знает. Тебе я первому рассказал.
- Оу, я тронут. Только церемонию чтобы ночью проводили, ясно?
- Ага, если она меня еще будет ждать, когда я вернусь. – Он потупился. – Если я вернусь.
- Слушай, Харрис, твоя демоническая подружка места себе не находит. Слезами умывается и так далее. Она любит тебя, ты любишь ее, ты к ней вернешься, а однажды у вас появятся маленькие демонята-полукровки, одного из которых вы, может, даже назовете в мою честь.
- Размечтался, - автоматически ответил Ксандер. Но тут же улыбнулся от уха до уха. – Ты правда так думаешь?
- На все сто уверен, дурень.
- А что с Уиллоу? И с Джайлзом? Что там у вас происходило после того, как я, ну… упал?
- Ведьма до сих пор отойти не может. Руперт? Он, наверное, сейчас последние приготовления совершает к нашему возвращению.
- Жаль, что нас там нет, чтобы помочь, а? – до Ксандера слишком поздно дошло, какую ерунду он только что он сморозил.
- Ну, там Корди с Пуфом примчались, - закатил глаза Спайк. – Только их и не хватало, конечно.
- Корделия вернулась в Саннидейл?
Спайк кивнул.
- Со свитой в лице Персика.
- Зачем?
- Что-то там с видениями связано… - вампир пожал плечами. – Понятия не имею, почему он всегда задирает нос и ведет себя так, словно кровавый спаситель всех и вся.
- Он пытается искупить свои грехи. Тебе не понять, - пояснил Ксандер. «Хотя с чего это я бросился на защиту Ангела? Ангела - из всех людей. Да и каких людей? Он даже не человек! И что это с ним делает Корделия? Они вместе? Фу! Но мне-то какая разница?» - По крайней мере, ему не требуется чип в голове, который не давал бы ему закусывать людьми.
Спайк пристально на него посмотрел.
- Думаешь, если бы у меня не было чипа, я бы в тебя тут же впился клыками? И это после всего, что мы вместе пережили? Ты меня без ножа режешь, - съязвил вампир.
- Ну, я ведь вкуснющее лакомство(1), не так ли?
- А то.
- Далеко еще? Мне в туалет нужно.
- Итак, посмотрим, - сказал Спайк, когда экипаж остановился. Он оценивающе взглянул на здание.
- Посмотрим на что? – спросил Ксандер.
- Посмотрим, все ли дома. Давай, иди. Постучи. Спроси Эдварда Уиллоби. Джайлз запретил общаться с кем-либо, кроме него. Ну, разве что ты захочешь попасть на растерзание Наблюдателям и чтобы тебя заперли, забодали вопросами о будущем и извели на анализы.
- Взаперти я уже насиделся – на всю жизнь вперед, спасибо большое, - ответил Ксандер, выбираясь из экипажа. Но тут же обернулся: - А как же ты? Разве не пойдешь со мной?
- Ага, отличная идея – затащить меня домой к одному из Наблюдателей. Гениальный план, каменщик.
- Пожалуй, объяснить твое присутствие будет трудновато, - признал Ксандер.
Спайк хмыкнул.
- Так чем намерен заняться, о раздражающий? – спросил Ксандер.
- Снять комнату. Залечь там. Быть тише воды, ниже травы. Не вмешиваться в неприятности, - ложь легко срывалась с языка Спайка. – Я сообщу, где остановился. Чтобы вы знали, где меня отыскать, если что. Передай Баффи от меня привет.
Ксандер кивнул, слегка недовольный, что приходится выпускать вампира из поля зрения. «Слегка недовольный оставаться в одиночестве». Но предвкушение вновь увидеть Баффи смывало все тревоги. Он поднялся по ступенькам к двери, взялся за дверной молоток, постучал и начал ждать ответа.
И ждать.
Он отступил на шаг назад и обратил внимание, что все шторы в доме опущены. Он отступил еще на шаг. Дом почему-то начал казаться ему заброшенным. Даже дым над трубой не поднимался.
- Слушай, Спайк, а ты уверен, что адрес правильный?
Примечания----------------------------------------
Примечание автора:
Согласно моим источникам, первый телефонный справочник Лондона был опубликован в 1880-м. В нем насчитывалось 255 номеров. Так что да, в 1880-м телефоны там были. Пусть и немного.
Примечание переводчика:
(1) nummy treat – Спайк так назвал Ксандера в Hush.
Глава 34 -> (ссылка будет добавлена позднее)
Глава 33Глава 33. Совет Наблюдателей
Эдвард Сент-Джон Уиллоби не мог заснуть. Всякий раз, как он смеживал веки, перед внутренним взором вставала Луиза и смотрела на него мертвыми осуждающими глазами. Его работа убила ее. Его работа и тайна, которую он поклялся хранить.
В его обязанности входило тренировать Истребительницу и направлять ее действия. Но во время Круциаментума она чуть было не погибла. В его обязанности входило сделать мир безопаснее – ради женщин и детей. Но, когда дело коснулось его собственной семьи, он потерпел неудачу. Ирония горечью оседала на языке.
Было ли это божьей карой за самонадеянность, с которой он попытался оживить Маеву? Заклинание не только не вернуло ее в мир живых, но и выдернуло другую Истребительницу из ее собственного времени, от друзей и семьи. Хуже того: после того, как он подвел Маеву, он подставил под удар и Баффи тоже, позволив Совету бросить ее против Ангелуса, хотя она была не готова. А затем он подвел свою семью, оставив их без защиты, когда следовало бы предположить, что проклятый Ангелус придет за ними.
Уиллоби перевел взгляд на стоявший на прикроватной тумбочке пузырек с подслащенной настойкой опия, оставленной семейным врачом директора Хартфорда и предназначенной притупить боль и помочь заснуть.
Хартфорд. Недоверие директора казалось осязаемым. Истребительница из будущего вела себя слишком беспечно. Слишком откровенно, слишком самоуверенно, слишком непохоже на Маеву. И если в скором времени не развеять подозрения Хартфорда, Баффи окажется в смертельной опасности.
Уиллоби откинул одеяло и встал с кровати. Медленно, преодолевая боль, надел халат. Неуклюже нащупал дверную ручку и вышел в слабо освещенный коридор. Спустился вниз.
Дверь в библиотеку оказалась неплотно прикрыта, и сквозь щелку из нее просачивался свет. Изнутри доносился приглушенный шорох переворачиваемых страниц. Похоже, Крофорд еще не ушел домой. Наблюдатель на цыпочках проскользнул мимо, в соседнюю комнату.
В бильярдной свет не горел, пахло кожей и табаком. Уиллоби собрался было зажечь спичку, но вовремя сообразил, что со сломанным левым запястьем в гипсе и трещиной в правой руке, удерживаемой подвязкой, даже такое простое действие не представляется возможным и, более того, мудрым решением. Поэтому он тихонько бормотнул под нос волшебное слово, и в воздухе перед его лицом заплясал не дающий тепла огонек, не ярче пламени свечи. Его лучи, отражаясь, замерцали на гранях графинов с виски и бренди. Уиллоби подавил в себе желание утопить вину в спиртном и вместо этого приблизился к уродливой картине, изображающей святого Георгия со змием. За ней был спрятан рычаг, открывавший секретную дверь. Часть стены отошла в сторону, и Уиллоби, перешагнув порог потайной библиотеки Хартфордов, быстро нашел глазами книгу с заклинаниями, за которой, собственно, и спустился сюда. Он спрятал ее за полу халата и, никем не замеченный, вернулся в свою комнату.
Усевшись на кровать и уставившись на пыльный старый том, он задумался, придут ли на помощь Баффи ее друзья из будущего. Она на них рассчитывала. Но Уиллоби не мог отделаться от чувства, что времени почти не осталось.
* * *
«Удивительно, какой отдохнувшей ощущаешь себя, всего лишь вздремнув». Проспав всю вторую половину дня и весь вечер, Баффи вновь чувствовала себя готовой сражаться с миром не-мертвых.
- Та-дааа! – она вышла из-за палис- «как там ее?» - одним словом, из-за ширмы и грациозно крутнулась вокруг своей оси. – Ну, как я тебе?
Чарльз Уиллоби сидел на стуле, неловко сгорбившись и сгорая со стыда от того, что присутствует в комнате девушки, в то время как означенная девушка переодевается.
- Ты… ты уверена, что хочешь выйти из дома в таком виде? – краснея и заикаясь, пробормотал он.
Баффи бросила на себя взгляд в зеркало. Темный костюм и пальто Чарльза сидели идеально, и девушка пришла к выводу, что в мужской одежде смотрится неплохо, даже сногсшибательно. Чем-то похожа на Барбру Стрейзанд в «Йентл» - только краше и моложе. Намного моложе. «Барбра умерла бы от зависти!»
- Себе бы я, конечно, таких брюк не купила, но зато так я хоть не навернусь, запутавшись в собственном подоле, и не удавлюсь корсетом. Когда пытаешься остаться в живых, это играет на руку… - Она резко замолчала, вдруг вспомнив о его матери. – Ох, господи, прости меня, я такая кретинка… я вовсе не имела в виду… - Голос звучал все тише и пришибленнее, она разозлилась из-за того, что думала только о себе. Баффи глубоко вздохнула и начала снова: - Я знаю, что ты испытываешь сейчас, знаю, насколько тяжело это… терять кого-то…
Казалось, Чарльз готов заплакать, но отчаянно крепится. Баффи считала, что он прекрасно держится для человека, столкнувшегося с такой огромной утратой. «Вот в чем викторианцев не обвинить, так это в неумении закупоривать все свои эмоции». По собственному опыту Баффи знала, что юноша, пожалуй, до сих пор еще не отошел от шока. Настоящие боль и горе еще впереди.
- Мне плохо удается успокаивать, но если я чем-то могу помочь… просто скажи, - проговорила она. – Ладно, мне пора. Не стоит нервировать Хартфорда и заставлять его ждать еще дольше. Тебя одного-то оставить можно? – Она сжала рукой его плечо.
Чарльз медленно кивнул.
Он смотрел, как Истребительница открывает крышку сундука с оружием и рассовывает колья по карманам пальто.
- Ты убьешь его? – спросил Чарльз хрипло. – То… то чудовище, которое убило маму. Пообещай, что уничтожишь его.
«Это я уже проходила», - с грустью подумала Баффи, в тысячный раз задаваясь вопросом, следовало ли ей убить Ангелуса, когда предоставился такой шанс. Тогда Луиза Уиллоби по-прежнему была бы жива. Быть может, умри Ангелус и изменись ход событий, и мир стал бы счастливее, а в будущем жила бы более счастливая Баффи, у которой не осталось бы воспоминаний о том, как она, пронзая мечом своего любимого, отправляет его в ад на долгие годы… У которой жива мать… Которая не умирала… дважды. «Так, все, прекращай себя жалеть», - твердо приказала она себе.
- Все… все не так просто, - наконец произнесла она вслух, стараясь быть предельно честной. – Даже если я его убью, она не вернется. Она останется мертвой. Мне очень жаль. Поверь, однажды Ангел... он раскается в том, что совершил… - но она поняла, что молодой человек ее попросту не слушает больше.
- Останется мертвой, - ошеломленно повторил он. И тут его взгляд посуровел, и он с отчаянием выдохнул: - Так помоги мне вернуть ее! Должен существовать способ сделать это.
- Нет! Даже не думай об этом! – слова вырвались прежде, чем у Баффи появилось время их обдумать. – Ты сам не будешь рад, когда она, вернувшись, потеряет свою цельность. Там, где она сейчас, ей хорошо. Поверь мне, я точно знаю. Я была там. И если ты на самом деле любишь ее, то не поступишь с ней так.
Чарльз Уиллоби был молод, но далеко не глуп.
- Была там? – эхом откликнулся он. А затем мертвенно побледнел, вспомнив разговор с братом о демонах, одержимости и о том, как сильно изменилась Маева. Он молниеносно вскочил на ноги, опрокидывая стул. – Ты не Маева, - выкрикнул он. – Ты что-то еще. Что ты? Демон? Ты мертва? Ты дух, завладевший телом Маевы?
- Мертва? – вздохнув, пробормотала Баффи. – В настоящий момент нет. Но ты задай мне этот вопрос лет через 120.
Не делая резких движений, чтобы не спугнуть юношу, Баффи забралась на кровать и по-турецки скрестила ноги. «Что ж, обратного пути уже нет», - поняла она. Набрала в легкие побольше воздуха и решилась:
- Ладно, поверить в мою историю, конечно, трудновато…
* * *
[Падение во тьму. Бездонные провалы глаз. Что-то невыразимо опасное крадется, поджидая момента, чтобы схватить его, поглотить целиком… Он бежит, но ноги не двигаются. Он в ловушке. И она уже близко!]
///Горацио!///
Бейтли мгновенно проснулся. Его подташнивало, во рту пересохло, и одновременно хотелось есть. Шею дергало острой болью. «Господи, нет!» На одно наполненное смертельным ужасом мгновение он был уверен, что осуществился самый страшный его кошмар, но тут он услышал стук собственного сердца, трепещущего, как испуганная пичуга. Он прикоснулся к горлу дрожащей рукой. Повязка. «Жив. Я не превратился в одного из них. Хвала Небесам!»
Вампирша с волосами цвета воронова крыла… Она не укусила его, а перерезала горло своими ногтями. Ее глаза! Она загипнотизировала его. Это он помнил.
Сознание постепенно вбирало в себя окружающую обстановку: сначала кровать, в которую его уложили, затем резкий запах фимиама, витавший в воздухе. Он находился в шикарно меблированной комнате, освещаемой керосиновой лампой. На потолке над его головой был изображен тайный лекарский символ, и Бейтли не требовалось заглядывать под кровать, чтобы узнать, что на полу изображен такой же. Он находился в одной из трех палат в частной клинике Совета. Рядом с его постелью сидел молодой человек, один из студентов-Наблюдателей, и читал «Таймс».
///Горацио!///
Бейтли сел.
- Вы в порядке, сэр? – уважительно обратился к нему будущий Наблюдатель, опуская газету.
Бейтли моргнул. «Да», - хотел сказать он, но из открывшегося рта не донеслось ни звука. Он вновь коснулся перевязанного горла и только тут вспомнил, что сказал целитель, когда он ненадолго приходил в себя во время горячки: он лишился голоса! Навсегда. «Боже милосердный!»
///Горацио! Ты меня слышишь?///
Бейтли медленно кивнул. «Эдвард?»
- Вам что-нибудь принести, сэр? Хотите выпить? Воды, быть может?
Бейтли вновь кивнул. Молодой человек встал, налил в стакан воды и передал его раненому. Директор Бейтли выпил ее мелкими глотками, передал стакан обратно и откинулся на подушки. Закрыв глаза, он продолжил вслушиваться в звучавший в его голове голос.
* * *
«Итак, теперь уже двое здесь знают, что к чему. Будем надеяться, что в Совете не пронюхают о путешественнице-во-времени-Баффи…» - проводив Чарльза до его комнаты и направляясь к лестнице, размышляла Баффи. Сухие факты о себе незаметно перетекли в рассказ о маме, о том, как Дон решила воспользоваться заклинанием, и как тяжело было все это пережить. Потом они с Чарльзом немного поплакали, и в итоге Баффи пообещала найти способ вернуть «настоящую Маеву». «Надеюсь, что смогу сдержать обещание. Но вдруг она мертва, и я навсегда застряла здесь? А если она возвращаться не хочет? Что, если моя жизнь ей больше по душе? При любом раскладе понять ее можно».
С тех самых пор, как друзья вернули ее из мертвых, она не могла отделаться от ощущения, словно бы весь мир участвует в заговоре с целью сделать ее жизнь как можно более ничтожной, словно бы судьба решила поиграть на ее нервах. Ей казалось, она уже доведена до белого каления. Хотя, если подумать, то – нет, она чувствовала себя слишком оцепеневшей, слишком мертвой для чего-то настолько присущего живым, как ярость. И после того, как ее утянуло в прошлое, внутренние ощущения практически не изменились. Разве что оцепенение слегка спало, а ярость чуть больше накалилась: Уиллоби напортачил с заклинанием в попытке вернуть свою Истребительницу, ладно. Но по голове-то кому прилетело? Баффи. Кому ж еще.
Поначалу она не задумывалась над тем, почему именно она. Но теперь два вопроса напрочь заняли ее мысли: почему здесь и почему сейчас? Почему она и здесь столкнулась с Ангелусом и Уильямом? Совпадение? Или закон подлости?
«Если бы только Джайлз был здесь, - подумала Баффи, спускаясь на первый этаж, чтобы сообщить Хартфорду, что она готова патрулировать. – Он бы разобрался, в чем тут дело. Помог бы мне все выяснить…»
Возможно, следует сделать что-то, прежде чем ей будет позволено вернуться в свою жизнь? Возможно, судьба забросила ее сюда, чтобы исправить что-то…
Она бесшумно слетела вниз по оставшимся ступенькам. Жаль, что за помощью обратиться не к кому. Уиллоби погрузился в свои собственные горе и утрату, и она желала помочь ему, а не взваливать на него тяжесть новых проблем. Она бы обратилась к Бейтли, ведь Наблюдателям многое известно, а если сравнивать с Хартфордом, который слишком напоминал ей Квентина Я-бесчувственная-тварь Треверса, то Бейтли был даже неплох – для Наблюдателя. Плюс, Уиллоби вроде бы ему доверял. Баффи вздохнула. Бейтли был в недосягаемости частной клиники, которой заведовал Совет. Если бы только рядом был кто-то, с кем можно поговорить… Кто-то вроде Джайлза или ее друзей, или… или даже…
Спайк! Сердце пропустило удар, и она с разбегу затормозила на месте. Но потом до нее дошло, что видит она Уильяма. Он надевал пальто, собираясь уходить.
- Мисс Маккена! – воскликнул Уильям. Он замер, не до конца вдев руку в рукав и с непередаваемой нежностью глядя на нее.
Баффи приблизилась, чувствуя себя до странного неловко за свой мужской костюм. «Но Спайк бы его точно одобрил», - словно бы пытаясь защититься, подумала она.
- Мистер Крофорд, - произнесла она, еще на шаг придвигаясь к нему и продолжила, добавив в голос вопросительную интонацию: – Вы еще здесь, так поздно.
- О, ээ, засиделся над одним переводом, понимаете, он просто удивительный, - откликнулся Уильям, сражаясь с рукавом и заливаясь краской. Сердце в его груди стучало барабанной дробью.
- Я… мм… я хотела поблагодарить вас, - смущенно проговорила девушка. – За горячий шоколад…
- Не стоит, - покачал он головой. «Боже, да прекрати же пялиться на ее ноги, идиот!» Он схватился за очки и начал с нервной решимостью полировать стекла.
Жест так напомнил Баффи о Джайлзе, что она не смогла сдержать улыбки.
Было странно стоять рядом с этим почти-Спайком. «И так трудно поверить, что Спайк… был… им когда-то». От него неправильно пахло: не кожей, не табаком, не спиртным. Его волосы были неправильные, и его одежда тоже… Вот только глаза были знакомого голубого оттенка.
Баффи все пыталась разглядеть в них душу Уильяма, но ей это никак не удавалось: как бы пристально она ни всматривалась, в них не отражалось ничего, чего бы она не видела раньше во взгляде Спайка.
- Итак… - начал он, вновь надевая очки. Он бросил взгляд на дверь, но не сделал ни единого движения, чтобы уйти. Что-то в этой девушке не отпускало его, принуждая остаться.
- Итак… - эхом откликнулась Баффи. Отчего-то сразу вспомнились старшие классы школы, когда разговоры провисают неловкими паузами, да и говоришь все не о том…
- Как мальчики? Для них это, наверное, большим потрясением стало, - с участием спросил Уильям.
- Да, большим, - согласилась Баффи. И выпалила, не справившись с любопытством: - Вы тоже потеряли кого-то близкого?
Его лицо сделалось печальным.
- Мне было столько же, сколько Чарльзу сейчас, когда убили отца. Он тогда уехал в Африку за артефактами для Британского музея. А несколько лет спустя моя старшая сестра Генриетта умерла от лихорадки.
- О, мне очень жаль, - искренне сказала Баффи. – Недавно я потеряла маму. Она серьезно болела.
- Примите мои соболезнования.
Повисла еще одна пауза.
- Полагаю, завтра вечером вы не будете покидать своих комнат? – поинтересовался Уильям, еще не готовый завершить их разговор.
- Почему? Что будет завтра?
- Миссис Хартфорд устраивает прием для благородных господ, а после они отбудут ко двору на бал. Как мне кажется, прием готовится с тех самых пор, как о Королевском Бале объявили шесть недель назад.
- О, - откликнулась Баффи. – Королевский, а? Ну, меня-то никто не пригласил, а если и позвали, то мне об этом ничего не известно, так что меня там точно не будет, то есть можно не бояться по-королевски опозориться. – Она скорчила смешную рожицу. – Не могу сказать, что буду страдать, пропустив один из этих приемов. Принуждение сидеть рядом с воображалами отбивает всякий аппетит. А вы? Вы туда пойдете?
- Святые Небеса, нет, это было бы неуместно. Гости придут очень высокопоставленные. И пусть я нахожусь в отдаленном родстве с мистером Хартфордом, но он также является моим нанимателем. Я присоединюсь к гостям позже, чтобы ответить на вопросы о коллекции книг мистера Хартфорда. – Он изо всех сил постарался, чтобы слова прозвучали так, будто он с нетерпением ждет возможности похвастать вверенными его заботам сокровищами. «Как будто хоть кому-то из них будет дело до первых изданий или египетских папирусов. Сборище выскочек!» Уильям точно знал, что будет сидеть в уголке, чувствуя себя не в своей тарелке, и ощущать весь груз социального неравенства.
Он подавил тяжкий вздох. И сразу за этим душа запела предчувствием счастья. Глаза подернулись мечтательной дымкой. «Сесили».
Она придет на прием, и это придавало завтрашнему вечеру смысл. Он знал, что она есть в списке гостей. Ладони вдруг резко вспотели от одного только предвкушения встречи (и совсем чуть-чуть – от страха). «Милосердный боже, ну почему я пообещал Виктории подойти к Сесили, чтобы открыть свои тайные, но идущие из самого сердца чувства?» Он сглотнул.
- Но обещание есть обещание, - сказал он вслух.
Он моргнул, испугавшись звука собственного голоса.
- И вы мне это говорите, потому что?.. – начала Баффи.
- Не обращайте внимания, у меня развилась привычка разговаривать с самим собой. Довольно непозволительная.
Он совсем стушевался, но девушка только отмахнулась.
- Да ерунда какая, - только и сказала она. Что, видимо, должно было прозвучать как ободрение.
- Мне… мне пора уходить, - произнес Уильям. – Уже почти полночь.
- Ох, правда, так поздно уже? – отреагировала Баффи и изобразила зевок. – Тогда спокойной ночи.
Он взял в руки шляпу, перчатки и трость и вежливо поклонился ей.
- Доброго вам вечера, мисс Маккена. – Открыв дверь, он шагнул наружу.
- Уильям?
- Да? – тут же обернулся он, удивленный неожиданной интимностью обращения по имени. Девушка, закусив губу, пристально смотрела на него.
- Вы ведь сообразительный парень, да? – сказала она. – Все время читаете свои книги. Скажите, вы верите в судьбу? В то, что, что бы мы ни делали, результат будет одинаков? Что мы просто играем свои роли в большом спектакле?
- Моя дорогая мисс Маккена, многие поколения философов на протяжении веков бьются ответить на этот вопрос. Шопенгауэр, к примеру…
- Да мне неважно что там Шоб-он-как-его думал. Как считаете ВЫ?
Он мгновение поразмыслил.
- Лично мне нравится верить, что мы кузнецы своей судьбы, что наши мысли и наши стремления определяют наши пути. Ведь как можно стремиться достичь чего-то большего, если все, что выпадает на нашу долю, предопределено? – Он нервно потеребил перчатки. – Откровенно говоря, мысль, что мы лишь пешки в руках судьбы, я нахожу слишком пугающей, чтобы серьезно над ней раздумывать.
- Это «нет», правда? – уточнила Баффи спустя пару мгновений, в которые она пыталась расшифровать его путаные слова.
Уильям серьезно кивнул.
- Это «нет». Доброго вечера, мисс Маккена.
* * *
- Добрый вечер, Харпер, - тепло поприветствовала кучера Баффи, выходя из дома.
- Добрый вечер, мисс, - откликнулся он.
Он распахнул перед ней дверцу, и она забралась в карету.
- Спасибо.
- Пожалуйста, мисс.
Ричард Хартфорд, новый – желательно временный – Наблюдатель Баффи, шел за ней по пятам и уселся на сиденье рядом. Он неодобрительно на нее покосился и стукнул тростью по крыше экипажа. Карета тронулась с места.
Баффи не потребовалось много времени, чтобы понять, что ей не нравится в Хартфорде-младшем. От того, как он тщательно разглядывал ее и постоянно строчил что-то в записной книжке, по спине бежали мурашки. Она себя ощущала амебами под микроскопом. За исключением того, конечно, что она была в количестве одной штуки и не делилась.
- Так и куда мы едем? – спросила Баффи.
- Увидишь, - коротко ответил ей Наблюдатель.
* * *
Четыре часа и одну тоническую судорогу в икрах спустя Баффи начала выходить из себя. «Нет, не так, терпение я потеряла давным-давно».
- Так зачем мы здесь? Разве что ждем, когда ветер сменится… - пробурчала она. Они распластались на крыше здания через улицу от дешевого отеля в убогом районе восточного Лондона. Смрад, приносимый с реки, был зловоннее всего, что ей доводилось нюхать, а за шесть лет истребительства пережить ей доводилось всякое.
- Мы ждем, когда они вернутся в свое логово.
- Они? – повторила Баффи.
- Ангелус и его невесты, - наконец соизволил сообщить ей Хартфорд.
- Что?! Ты протащил меня через весь город – для этого? Неужели наша прошлая стычка вас ничему не научила? Мне не победить их. По крайней мере, пока они вместе. Они слишком сильные.
- Выполняй, что велено, - холодно одернул ее Хартфорд.
Продолжая сверлить взглядом здание через дорогу, Баффи вновь и вновь спрашивала себя, за тем ли очутилась здесь, в этом кошмарном веке, чтобы распылить Ангелуса и его женщин. Возможно, судьба дарит ей второй шанс все исправить после того, как она потерпела неудачу, не сумев спасти миссис Уиллоби? Возможно, ей следует обратить в прах Друзиллу, прежде чем та убьет Уильяма Крофорда, сделав из него монстра, отнявшего тысячи жизней?
«Джайлз! Где же ты, когда так мне нужен?»
* * *
- Не сейчас, - пробормотал Ксандер, пытаясь отодвинуться от трясущей его за плечо руки. – Займемся сексом позже, когда я выпью кофе, ладно?
- Буду считать это угрозой, - послышался в ответ мужской голос. – Договорились?
- Ааа! – Ксандер тут же проснулся. Он лежал, скрючившись, на голом полу, прижавшись спиной к стене, и широко распахнутыми глазами смотрел в знакомое лицо Спайка, присевшего рядом на корточки. – Спайк! Ты вернулся, - выпалил он. Облегчение и радость настолько затопили его, что он расплылся в широченной улыбке.
Вампир вопросительно изогнул бровь и, поднимаясь на ноги, хмыкнул.
- Всегда знал, что ты гомик.
- А? Кого это ты сейчас… - Ксандер мысленно проиграл весь их разговор заново и побледнел. Он вскинул руки, отчаянно замахал ими и нервно запричитал, краснея, как рак: - Аня! Я думал об Ане. Я думал, что ты – это она! – Он подскочил на ноги. – Да и если бы я был геем, - добавил он, чувствуя себя много увереннее теперь, глядя на Спайка сверху вниз, - я бы уж точно нашел себе кого получше ущербного мертвеца, таскающегося за Баффи, как жалкая влюбленная собачонка.
- Ущербного, - откликнулся Спайк, сжимая кулаки.
- Ущербного, - повторил Ксандер.
Спайк презрительно покачал головой и заставил себя расслабиться.
- Солнце почти взошло, - словно бы ничего не произошло, произнес он и передал Ксандеру пригоршню монет. – Двинутым дамам теперь ничто не угрожает. Отдай им деньги, на них они себе купят документы и, пожалуй, останется даже на дешевые билеты до Штатов. Там им будет попроще. Там никто и не заметит, что у них слегка не все дома. В Америке полно полоумных.
- Эй!
Спайк в ответ ожег его взглядом. И кивком указал на мешок.
- Я им вещи раздобыл. Доволен теперь?
Ксандер посмотрел на серебряные и золотые монетки в своей руке, затем на мешок с одеждой, на вампира, на женщин, проснувшихся во время их бурного обмена любезностями, и – снова на вампира.
Он открыл рот. Закрыл его. Попробовал снова.
- Спасибо, Спайк, - наконец выдавил из себя он.
Вампир демонстративно даже не взглянул в его сторону.
* * *
- Полагаю, вернуться они должны с минуты на минуту, - в пятнадцатый раз повторил Хартфорд. И добавил: - Почти рассвело.
«Если он еще раз это скажет…» Баффи с трудом подавила порыв придушить Наблюдателя.
* * *
Дважды они проходили мимо констеблей в синей форме, с дубинками и фонарями патрулирующих улицы, но скромная одежда Спайка и Ксандера вызывала только вежливые кивки, а не намерение устроить незамедлительный обыск.
- И что дальше? – спросил Ксандер, когда они вышли на шумную улицу, по которой в обе стороны проносились экипажи.
- Поймаем кэб и поедем к Баффи, недоумок.
- А дальше, клыкастик?
- Дальше будем ждать назначенного часа, чтобы отправиться обратно. Обратно в старый добрый 21 век, - терпеливо пояснил Спайк, будто разговаривая с пятилетним. – Проще пареной репы.
* * *
- С минуты на минуту, - повторил Ричард Хартфорд, поглядывая на сереющее небо.
«Наблюдатель-недоучка». Баффи лишь пожала плечами и отгрызла заусеницу. «Господи, как же моккочино хочется. И бейгл. Или даже два. А завтракать не пора еще?»
* * *
Картина, с которой столкнулась дневная смена лечебницы Сент-Люк, была настолько ужасающа, что некоторые на месте расстались со своим завтраком.
Зайдя в разграбленный кабинет, доктор Бертон дрожащими руками открыл сейф и вытащил оттуда запечатанный конверт. Взломав печать и вынув изнутри несколько сложенных листов бумаги, он внимательно прочел инструкции.
После алиенист вышел из кабинета, чтобы раздать поручения своим подчиненным и чтобы, самое главное, до каждого донести указание ни под каким предлогом не покидать здание до дальнейших распоряжений.
Затем он поспешил обратно к своему столу, составил письмо и запечатал его. Вышел на улицу, остановил кэб, передал конверт вместе с щедрой платой кучеру и назвал адрес.
- Поспеши, приятель! – выкрикнул он вслед удаляющейся карете.
* * *
- Что ж, я не вижу никого, спешащего попасть внутрь, а ты? – сахарным голоском спросила Баффи. «И слава Богу!»
- Не понимаю, - промямлил Хартфорд. – Наши осведомители…
- Угу. А эти ваши парни от Совета, ну, те, что на побегушках, они случайно список постояльцев отеля проверить не додумались? Поспрашивать там кого из прислуги?
- Эээ… не так чтобы очень…
- Дай угадаю, - произнесла Баффи, - это твое первое задание. М-да, парень, тебе многому еще нужно научиться!
* * *
«…С тщанием изучив действия Истребительницы, как и было мне поручено, считаю, что названная Истребительница исполняет свой священный долг с огромной отвагой и на пределе своих возможностей. Она не только спасла жизни нескольких беззащитных, в их числе грудных младенцев, от богомерзких созданий, но также отвела смерть от обоих находившихся при ней Наблюдателей. И хотя прискорбно, что печально известному Ангелусу и его демоническим невестам удалось избежать уничтожения, сей факт нельзя назвать целиком неожиданным, потому как существует несколько пророчеств, касающихся рода Аурелиуса и утверждающих, что Ангелус и его потомство сыграют важную роль в грядущих событиях. У меня нет причин обвинять Истребительницу в чем-либо. Она доказала свою подлинность, находчивость и преданность нашему общему делу. Я твердо убежден, что Истребительница верна своему призванию, и прочее, и прочее, директор Горацио Бейтли».
Артур Хартфорд фыркнул и отбросил исписанные листы на письменный стол. Странное что-то чувствовалось в предварительном отчете Бейтли. Почерк подделан не был, хотя рука писавшего явно дрожала. Да и сами слова подозрения не вызывали, поскольку Бейтли всегда при письме, в отличие от разговора, использовал более напыщенные фразы. Даже час доставки письма необычным не являлся: то, что Бейтли отправил отчет при первой же возможности, было похвально, но не неожиданно.
Хартфорд налил себе бренди и не без опасения раскурил еще одну сигару. «Чтоб этим докторам пусто было».
Окутанный табачным дымом и ароматом отличнейшего французского коньяка, он опустился в кресло и приготовился поразмыслить над тем, что в отчете его насторожило, когда послышался стук в дверь кабинета.
- Да?
На пороге возник дворецкий, держа в руках серебряный поднос с лежащим на нем запечатанным конвертом.
- Сэр, сообщение доставили с экипажем. На нем стоит пометка о срочности.
Хартфорд принял конверт и вскрыл его. Пробежав глазами первые строчки, он кивком отпустил дворецкого, затушил сигару, поднялся и подошел к телефону, одному из тех нескольких, которыми пользовались в Совете, и номера которых было не найти в справочниках.
- Клуб Диоген, будьте добры, - произнес он в черную трубку.
Пока он дожидался, когда девушка-оператор установит соединение, он наконец-то понял, что ему показалось странным в отчете директора Бейтли. Ни разу в своем длинном письме Бейтли не назвал Истребительницу по имени.
* * *
Первые несколько минут в экипаже царило неуютное молчание. Ксандер, не отрываясь, глазел на проносящиеся мимо дома, хотя они его ни капли не интересовали. Более того, Ксандеру Англия 19-го века казалась наискучнейшим местом. Все вокруг было серого цвета. Правда, с оттенками серого на выбор, но как бы то ни было, он чувствовал себя попавшим в старый черно-белый фильм. «Да что в Лондоне особенного-то?»
- А? – переспросил Спайк.
- Ой, я… я сказал это вслух?
Спайк поджал губы и приподнял брови.
- Я просто спрашивал себя, что такого особенного в Лондоне? Ты посмотри только: все вокруг грязное и серое, а если ты голый и стоишь среди кровавых трупов, то тебя тут же объявляют сумасшедшим.
Спайк ухмыльнулся.
- И я говорил о кровавых, имея в виду кровавых, - продолжил Ксандер. – Ну, в буквальном смысле кровавых, а вовсе не в смысле дурацкого британского сленга.
- А я почти и забыл, как соскучился по этому месту. Повсюду легкая нажива.
Ксандер с отвращением на него покосился.
- И кроме того, - Спайк поднял занавески со своей стороны, - в Лондоне мне без проблем можно передвигаться в дневное время.
Ксандер, изогнув шею, выглянул в окошко, чтобы посмотреть на небо. Из-за наполнявших воздух смога и сажи сложно было различить, где заканчиваются старые бесцветные строения и начинается небо. Неудивительно, что вампирам тут жилось вольготно… без солнца-то. «Так удручающе».
- Что очень даже хорошо, - продолжал тем временем Спайк. – А иначе я сейчас бы уже поджаривался.
- Кстати о голых, - подал голос Ксандер.
- А мы разве о них говорили?
- Почему это тебя не арестовали за непристойное обнажение?
- Во-первых, никому и в голову не придет назвать мое обнажение непристойным, - медленно проговорил Спайк. – А во-вторых, я был одет.
- Что? Как? – Ксандер только головой покачал и вздохнул. – Так нечестно. – Он в смущении потянул за воротник своей новой рубашки производства 19-го столетия. – Почему они отправили сюда ТЕБЯ?
- Я сам вызвался.
- Без сомнения, чтобы к Баффи подмазаться, - пробормотал Ксандер. Слова вырвались непроизвольно. «Молодца, Ксан-мен. А теперь повторяй за мной: Не. Нервируй. Свой. Билет. Домой».
К счастью, на этот раз обесцвеченная угроза обществу не обратила на его подначки никакого внимания. «Фух». Но разговор заглох. Следующие пять минут каждый смотрел в окошко со своей стороны экипажа. В голове Ксандера проносилось множество вопросов, и он наконец наступил на горло своей гордости и переборол неприязнь.
Подавленный, он полупридушенным голосом спросил:
- Ну а как Аня все приняла?
- Нормально вроде бы.
- Она в порядке? То есть, она… она волнуется?
- Ну, разве что переживает, с кем ей теперь шуры-муры крутить.
Ксандер резко развернулся к нему, глаза зло сверкнули.
- Эй, меня можешь гнобить сколько влезет, Спайк, но мою невесту трогать не смей.
- Невесту, значит? – Вампир ухмыльнулся, глядя на смутившегося и разозленного парня, сидевшего рядом. – Поздравляю. – Он дружески хлопнул Ксандера по плечу. – Давно пора было. На ее месте я бы давным-давно тебя бросил. Нет, стой. На ее месте я бы с самого начала предпочел сексуального вампира-блондина.
Ксандер не знал, чувствовать ему раздражение или благодарность. Или то и другое одновременно.
- Мм, спасибо. Кажется. Вообще-то, никто еще не знает. Тебе я первому рассказал.
- Оу, я тронут. Только церемонию чтобы ночью проводили, ясно?
- Ага, если она меня еще будет ждать, когда я вернусь. – Он потупился. – Если я вернусь.
- Слушай, Харрис, твоя демоническая подружка места себе не находит. Слезами умывается и так далее. Она любит тебя, ты любишь ее, ты к ней вернешься, а однажды у вас появятся маленькие демонята-полукровки, одного из которых вы, может, даже назовете в мою честь.
- Размечтался, - автоматически ответил Ксандер. Но тут же улыбнулся от уха до уха. – Ты правда так думаешь?
- На все сто уверен, дурень.
- А что с Уиллоу? И с Джайлзом? Что там у вас происходило после того, как я, ну… упал?
- Ведьма до сих пор отойти не может. Руперт? Он, наверное, сейчас последние приготовления совершает к нашему возвращению.
- Жаль, что нас там нет, чтобы помочь, а? – до Ксандера слишком поздно дошло, какую ерунду он только что он сморозил.
- Ну, там Корди с Пуфом примчались, - закатил глаза Спайк. – Только их и не хватало, конечно.
- Корделия вернулась в Саннидейл?
Спайк кивнул.
- Со свитой в лице Персика.
- Зачем?
- Что-то там с видениями связано… - вампир пожал плечами. – Понятия не имею, почему он всегда задирает нос и ведет себя так, словно кровавый спаситель всех и вся.
- Он пытается искупить свои грехи. Тебе не понять, - пояснил Ксандер. «Хотя с чего это я бросился на защиту Ангела? Ангела - из всех людей. Да и каких людей? Он даже не человек! И что это с ним делает Корделия? Они вместе? Фу! Но мне-то какая разница?» - По крайней мере, ему не требуется чип в голове, который не давал бы ему закусывать людьми.
Спайк пристально на него посмотрел.
- Думаешь, если бы у меня не было чипа, я бы в тебя тут же впился клыками? И это после всего, что мы вместе пережили? Ты меня без ножа режешь, - съязвил вампир.
- Ну, я ведь вкуснющее лакомство(1), не так ли?
- А то.
- Далеко еще? Мне в туалет нужно.
* * *
- Итак, посмотрим, - сказал Спайк, когда экипаж остановился. Он оценивающе взглянул на здание.
- Посмотрим на что? – спросил Ксандер.
- Посмотрим, все ли дома. Давай, иди. Постучи. Спроси Эдварда Уиллоби. Джайлз запретил общаться с кем-либо, кроме него. Ну, разве что ты захочешь попасть на растерзание Наблюдателям и чтобы тебя заперли, забодали вопросами о будущем и извели на анализы.
- Взаперти я уже насиделся – на всю жизнь вперед, спасибо большое, - ответил Ксандер, выбираясь из экипажа. Но тут же обернулся: - А как же ты? Разве не пойдешь со мной?
- Ага, отличная идея – затащить меня домой к одному из Наблюдателей. Гениальный план, каменщик.
- Пожалуй, объяснить твое присутствие будет трудновато, - признал Ксандер.
Спайк хмыкнул.
- Так чем намерен заняться, о раздражающий? – спросил Ксандер.
- Снять комнату. Залечь там. Быть тише воды, ниже травы. Не вмешиваться в неприятности, - ложь легко срывалась с языка Спайка. – Я сообщу, где остановился. Чтобы вы знали, где меня отыскать, если что. Передай Баффи от меня привет.
Ксандер кивнул, слегка недовольный, что приходится выпускать вампира из поля зрения. «Слегка недовольный оставаться в одиночестве». Но предвкушение вновь увидеть Баффи смывало все тревоги. Он поднялся по ступенькам к двери, взялся за дверной молоток, постучал и начал ждать ответа.
И ждать.
Он отступил на шаг назад и обратил внимание, что все шторы в доме опущены. Он отступил еще на шаг. Дом почему-то начал казаться ему заброшенным. Даже дым над трубой не поднимался.
- Слушай, Спайк, а ты уверен, что адрес правильный?
Примечания----------------------------------------
Примечание автора:
Согласно моим источникам, первый телефонный справочник Лондона был опубликован в 1880-м. В нем насчитывалось 255 номеров. Так что да, в 1880-м телефоны там были. Пусть и немного.
Примечание переводчика:
(1) nummy treat – Спайк так назвал Ксандера в Hush.
Глава 34 -> (ссылка будет добавлена позднее)
@темы: бумагомарание, Buffyverse, ФанФикция, перевод
-
-
24.06.2011 в 16:04-
-
24.06.2011 в 16:33-
-
24.06.2011 в 18:49Спасибо.
-
-
24.06.2011 в 20:23-
-
30.06.2011 в 22:06-
-
25.07.2011 в 00:50-
-
27.07.2011 в 15:15-
-
15.08.2011 в 20:27Гигантсткое спасибо переводчику!!!!!!
-
-
26.09.2011 в 22:56-
-
26.09.2011 в 23:02Я ничего не могу обещать, потому как у меня не так много свободного времени, которое я могу выделить на перевод, как хотелось бы. Сроки называть не буду - все равно никогда в них не укладываюсь, а когда обещание висит над душой, то только нервирует. Но могу повторить то, что уже говорила раньше не раз: перевод я бросать не собираюсь.
-
-
28.09.2011 в 00:04Огромное спасибо Вам, что не бросаете!
-
-
21.12.2011 в 00:16-
-
19.01.2012 в 10:08-
-
28.05.2012 в 02:42Ыы-ы-ы
-
-
30.05.2012 в 13:13-
-
13.08.2012 в 23:40-
-
29.09.2013 в 16:23-
-
28.02.2014 в 04:39-
-
26.03.2014 в 00:52