Я искала эту книгу с тех пор, как Вер сказала, что ее непременно нужно прочитать всем баффоголикам. Получается, сразу после прочтения "Ритуала". Но у меня есть один бзик: чтобы прочитать книгу, мне нужна книга - ну, то есть изданная в типографии, и только если я совсем отчаюсь найти книгу в таком варианте, то буду читать с экрана монитора.
У нас почему-то продают очень мало книг Дяченко. Но книгу я все-таки нашла. В Казани И она стояла на полке и ждала своего часа, а я готовила себя к прочтению, потому что после "Алены и Аспирина" во мне прочно засела мысль, что я не понимаю их творчества. Восхищаюсь слогом, мудростью, психологией, да чем угодно! их книги гипнотизируют и не отпускают до самого конца, но вот идея от меня ускользает.
После "Ритуала" я прочитала "Долину совести". Довольно много времени прошло, но вот ощущение вязкости, мучительного поиска выхода из самими героями устроенной ловушки я помню до сих пор. Как будто меня саму привязали к книге и ее героям невидимые путы. И в финале я остро ощутила эту свободу Влада, которая была как небо. Но вот чего так и не поняла, так это двух отрывков о странствиях Гран-Грэма.
Потом были "Алена и Аспирин", и я поняла, что ничего не поняла. Тот мир, в котором человек человеку враг, в котором взрослый парень, прожигающий жизнь впустую и довольный этим, обращается с маленькой девочкой, пусть она и не маленькая и, скорее всего, не девочка, как... как... даже не могу подобрать слова, но мерзко обращается. В общем, тот мир слишком похож на повседневную жизнь. Единственное, о чем я себя спрашивала: неужели я - такая же? Ну, а еще: а причем тут Крысолов?
В воскресенье вечером я открыла "Ведьмин век". К вечеру следующего дня я ее уже прочитала
О вопросах
читать дальше
У меня такого еще ни разу не было, чтобы сразу, только-только "увидев" героев, загореться идеей, что они созданы друг для друга. И уже было неважно, что на самом деле уготовят для них авторы, я настолько четко чувствовала, что Клавдий и Ивга - две половики, настолько упивалась каждым их мгновением вместе - иногда казалось, что вот-вот еще чуть-чуть, и окажусь там. Или (что вероятнее) сойду с ума
Наверное, только такой человек, как Клавдий, мог до последнего верить, что где-то там, под оболочкой заново рожденной матери-ведьмы, живет его Ивга. Как когда-то верил, что вернулась Дюнка, и отказывался видеть в ней обычную нявку, оболочку, наполненную мороком.
А Ивга, идущая по дороге, такая непобедимая, будто она сама воплотившаяся стихия, тут же напомнила Кристину из "Пойнт Плезанта", только стаи воронов не хватало.
И сначала я совсем не поняла, что значит вторая инициация, откуда этот образ сужающегося железного тоннеля-змеи, который невероятно сложно преодолеть, который не пускает, отбрасывает назад. И, только закрыв книгу, я вспомнила разговор Ивги и Клавдия: "А могут ведьмы... превратить меня если не в гуся, то хоть в лису? - А могут ведьмы повернуть время вспять?" Клавдий говорил об этом так, будто это нереально, значит, Ивга совершила невозможное? Следуя тому зову, которому так и не нашла названия, тянясь навстречу ждущей ее руке.
"Я так хочу никогда тебя не терять". "Объясни мне, как это называется у людей".
Ни слова не было сказано о любви напрямую, но это "не было" во много раз пронзительней всех самых красивых и возвышенных признаний.
И как же больно было в финале, потому что в финале ждут вопросы: и что теперь? что будет дальше? И в то же время финал оставил светлое чувство, потому что если возникают такие вопросы, то ответ на них вовсе не обязательно "мир не изменился, и мы остались прежними". Значит, ответ на них каждый найдет для себя сам.
Глаза в глаза. Улыбка в уголках губ. "И ты говоришь, что мир не изменился?"
Я верю Клаву.