Анна-детективъ, серии 17-20

[ArtanisG]

Вообще, честно собиралась только раз в неделю отзыв делать, но тут такие дела творятся! такие дела!
В основном выскажусь по арке 19-20 серий, потому что это ж "мой любимый цвет, мой любимый размер": и главный герой, на которого падает подозрение в убийстве, а он сам не может поручиться за свою невиновность, и помощник, которому самостоятельно приходится вести расследование, и самое-то главное - финал "с больной головы на здоровую", когда герой готов обвинять героиню во всех смертных грехах за то, что на доли секунды поверил в невозможное, а после по стечению обстоятельств пришел к выводу, что лгунья она последняя и за нос его все это время водила. И на нее все свое негодование, все разочарование выплеснул.
Я на самом деле люблю этот прием. Он такой... очень литературный, очень романный. И в тонусе держит.

А теперь чуть-чуть по порядку.
Штольман и подозрение в убийстве. Конечно, номинально подозрение было, но при этом зрителя ни разу не заставили усомниться в невиновности Якова Платоновича. Его доброе имя - один из столпов сюжета. Примечательно другое: здесь очень продуманно вскрываются две черты Штольмана - он бывший картежник, проигрывавшийся по-крупному, и не прочь выпить порой до потери сознания - обе черты, прямо скажем, не красят, при этом под общим настроем серий, когда за героя переживаешь, их ему "прощаешь" и постфактум принимаешь как данность, не осуждая.
Антон и его подход к расследованию. Нужно признать, что он ведь справился на отлично (не то чтобы сомнения возникали). При этом Анне-то он безоговорочно верит и финальное откровение воспринял как досадное недоразумение, его искренне расстроило, что Штольман все понял по-своему. А как он то и дело осаждал Якова Платоновича, что не тот ведет дело, как только он принимался в очередной раз сомневаться в способностях Анны?
Анна: Я в шахматы не играю. Я даже правил не знаю!
Штольман: А я не гадаю по снам.
Антон: Прошу прощения, Яков Платонович, но расследование веду я.
Молодец просто.

Недопонимание в финале.
Только он наконец-то поверил, что она на самом деле видит духов, только позволил себе почувствовать всю необычность того, что таит в себе эта правда, как вдруг случайно оброненная фраза оказывает воздействие ледяного ушата и он считает себя дураком, что позволил себе допустить реальность потустороннего.
А дальше - совершенно шипперская сцена происходит, когда он, не откладывая, тут же несется к Анне, чтобы высказать все свое презрение, обвинить ее в эгоизме и нарциссизме - в общем, как можно сильнее ранить, чтобы отомстить за то, как сам сейчас себя чувствует. Даже ее воззвания к логике не помогают - закусил удила собственной обиды.
*счастливо вздохнув* Как же хорошо.

Из прочего, менее важного.
Нравится мне взаимодействие Штольмана с частными сыщиками (понятия не имею, что у них за статус на самом деле) - такие прямо явки-пароли, условный стук, цветок на окне...)))
И разговор со столичной мадам все окончательно по местам расставил в плане его к ней отношения. (А вот то, что он в курсе ее участия в истории с синей тетрадью, приятно удивило.)
Штольман: Спасибо за заботу, но я не назначал Вас в свои поверенные.
Роковая N: Перестань! Я твой друг. К тому же, обещала.
Штольман: А вот в этом я сомневаюсь.
Роковая N: В чем? В моих возможностях?
Штольман: Нет. Сомневаюсь в нашей дружбе.

Арка "Ночной гость" тоже была хороша, просто по накалу страстей и моему восприятию проигрывает "Сицилианской защите".
Но там была совершенно чудесная сцена с тем, как Анна поутру врывается в кабинет Штольмана и по-хозяйски швыряет сумочку на стол, чересчур захваченная тем, что должна рассказать. А он этот жест отмечает, но никак не комментирует, а выслушивает и с ироничной улыбкой приветствует: "Утро доброе, Анна Викторовна"
Потом, правда, эта сумочка от кадра к кадру по столу самовольно путешествует, в одном добравшись до самого края даже, но это уже мелочи))))
Зато в этом эпизоде было еще одно прекрасное:
Штольман: Позвольте полюбопытствовать, а кто втянул Вас в это дело? Кто на этот раз не доверяет полиции?
И Антон у Анны за спиной красноречиво жестикулирует, что Яков Платонович опять себя как маленький ведет.
И после -
Антон: Я, даже никого не опрашивая, - по почерку - могу сказать об авторе этих сочинений. Вот, обратите внимание: судя по количеству ошибок, человек малограмотный и, стало быть, невысокого положения. Эти загогулины в словах говорят, что характер скверный, и наклон слов позволяет мне с уверенностью сказать, что (делает вид, что задумывается) человек невысокого роста и с залысиной.
Анна начинает смеяться.
Штольман (до того изумленно на него взиравший): Уж не Ваш ли это галантерейщик? (Антон прекращает улыбаться.) Не Вам ли он этим почерком счета выписывает?
Антон (укоризненно): Яков Платонович (бросив взгляд на Анну и снова расплываясь в улыбке), Вы... Вы, определенно, все испортили. Это была моя шутка! Моя фраза была!

Анна: Вы можете рассчитывать на меня всегда.
Штольман: Я посажу Вас на извозчика и отправлю домой.
Анна: Ах, вот как? Попросили о помощи, а когда не нужна стала, так сразу и в отставку? Нет уж. Я от Вас не отстану.
Штольман: Ну так не отставайте.

Ну, и тоже не могу не процитировать.
Штольман: Я материалист и верю лишь в то, что могу увидеть или могу осязать.
Анна: А привязанность? Симпатия? Любовь? В них Вы верите? Ведь они же существуют, хоть Вы и не можете их осязать.
Штольман: Ну почему же? (Снимая перчатку) У Вас, по-моему, руки замерзли. (Берет ее озябшую ладонь в свою и согревает дыханием.)