Глава 27. ХаосГлава 27. Хаос
Ксандер проснулся в кромешной тьме.
Было холодно, затекшие руки и ноги ныли. Санитары, вместо того, чтобы снять смирительную рубашку и привязать ремнями к кровати, избили его в наказание за одни им ведомые проступки и оставили лежать на грязном полу. Он свернулся калачиком и заснул, стараясь игнорировать горланившего непотребности психа из камеры через одну после его, нервное бормотание соседа слева и не проходящие судороги в правом плече.
Он проснулся, и его тут же охватил ужас. Не пронизывающий липкий страх, вселяемый лечебницей, но ужас, прошибающий холодным потом и вызывающий желание бежать и спрятаться. Сердце в груди бешено колотилось.
Его разбудил крик. Что само по себе было странно, поскольку разнообразные крики здесь никогда не стихали. Сложно поверить, что один-единственный всплеск смертельного испуга смог пробиться сквозь эту какофонию. Но он летел по коридорам. Крик женщины, пронзительный, исполненный жути, и там, где он касался чьих-либо ушей, наступала тишина, словно бы оказавшиеся в этом проклятом месте заложники переводили дыхание.
А затем начался кромешный ад. Стуки. Завывания. Крики.
Все эти звуки напомнили Ксандеру о фильмах, действие которых происходило в тюрьмах, и о тех моментах в них, когда арестанты устраивали мятеж. У заключенных этой "тюрьмы" не было рулонов туалетной бумаги, чтобы швыряться ими сквозь решетки, но по раздававшемуся треску казалось, что где-то ломают мебель.
Быть может, мятеж ему как раз и на руку. Если бы только выпутаться из смирительной рубашки... ну, тогда он все так же будет сидеть в запертой на ключ комнате. А если санитары обнаружат его в таком виде, освободившимся, предугадать, что с ним сделают, не представлялось возможности. Их равнодушная жестокость пугала Ксандера сильнее, чем он готов был признаться даже самому себе.
- Чего бы только не отдал, лишь бы увидеть сейчас знакомое лицо, - пробормотал Ксандер неслышно в который уже раз. Он не сомневался, что друзья делают все, что в их силах, чтобы вернуть его. Главное, дожить до того момента, когда они наконец найдут способ. Он с трудом поднялся на ноги.
До него донесся звук приближающихся шагов. Кто-то бежал по коридору. Быть может, один из ночных дежурных. Ксандер подошел к решетке двери, чтобы узнать, кто это, но шарахнулся назад, когда на металлические прутья налетел грузный мужчина среднего возраста.
Ксандер услышал, как треснул череп неизвестного. Из носа и рта хлестала кровь. В глазах застыли стах и мольба, но взгляд быстро пустел, по мере того, как из разорванного острыми, как кинжалы, клыками горла с кровью уходила жизнь.
Ксандер пятился назад до тех пор, пока не уперся спиной в стену. До его ушей доносилось причмокивание и посасывание, он, как зачарованный, не мог оторвать глаз от вампирши с золотыми волосами, осушающей человека и наслаждающейся сотрясающей его тело дрожью. Дикий взгляд желтых глаз встретился с полным паники взглядом Ксандера. Перемазанные в крови губы изогнулись злой улыбкой, в то время как прохладные руки отпустили остывающее тело. Оно медленно сползло на пол, размазывая кровь по решетке, глаза были открыты, но уже ничего не видели.
Однако все внимание Ксандера было приковано к вампирше. "Я что, на самом деле хотел увидеть знакомое лицо?" Если бы руки не были связаны, он ударил бы себя по лбу. "Идиот. Кретин. Осторожнее нужно быть с тем, о чем просишь..." Потому что даже несмотря на ночную тьму и то, что вампирша была обезображена шрамами и ожогами, он без труда узнал Дарлу.
За стенами его камеры продолжалась агония криков. Кошмар только начинался.
* * *
Спайк рассчитывал, что пройти через портал - все равно что через обычную дверь. Один шаг - и все, уже в Лондоне 1880-го. Вместо этого он ощутил странное головокружение и все возрастающее давление. Стеснение в груди превратилось в мучительную боль, как если бы какая-то невероятная сила пыталась смять его в лепешку. И в тот момент, когда голова у него уже готова была расколоться, наподобие спелого арбуза, открылся проход и его швырнуло вперед, в темную и мрачную комнату.
Ему с трудом удалось сохранить равновесие и удержаться на ногах. Нервные окончания до сих пор отзывались болезненными покалываниями, он чувствовал себя оглушенным. Перед глазами танцевали разноцветные мушки. Он прерывисто вздохнул, и его обоняния коснулась жуткая, давно забытая смесь запахов немытых тел, высохшей крови, дешевой выпивки, сажи, лошадиного навоза и человеческих испражнений.
- Дом, милый дом, - хмыкнул он, и в ту же секунду что-то ударило его по лицу. Он вскрикнул от резкой боли и попытался принять защитную стойку, но все его рефлексы были еще притуплены временным переходом. Аншпуг вновь опустился на его голову, а он не смог отразить удар и услышал, как ломается челюсть.
Чуть не потерявшего сознание Спайка отбросило назад, на груду какого-то мусора, который раньше, похоже, был меблировкой столовой. Нападающий, должно быть, решил, что убил его, поскольку третьего удара не последовало. Спайк изо всех сил старался не соскользнуть в вызванное чудовищной болью забытье. Все инстинкты понукали подняться и либо спасаться бегством, либо сражаться, но он не двигался, лежа на боку, как сломанная кукла, и стараясь каждой клеточкой впитать то, что происходило вокруг. "Рубашки нет, обуви тоже, - подумал он. - И компания подобралась гостеприимная". Его немигающий взгляд уперся в лежащий примерно на расстоянии ярда грубо заостренный кусок дерева - кол, валяющийся среди разбитого стекла. До него донеслись несколько голосов, и он постарался сосредоточиться на них.
- Он... он мертв? - кто-то молодой, голос дрожит.
- А то, - грубый голос. Раздавался он слева от Спайка - оттуда же, откуда пришли оба удара. "Поклясться могу, что это именно тот ублюдок, который напал на меня". Спайк слышал - и чувствовал по запаху, - что человек приблизился. Он не моргнул и не поморщился, даже когда тяжелый ботинок впечатался ему под ребра. - Даж не дышит...
- Откуда он тута взялся? Ты сказал, что хата пустая, - пожаловался третий, одышливый голос.
- Была, точно вам говорю, - ответил молодой голос, в котором теперь слышались слезы.
- Уже неважно. Сделанного не воротишь. - Грубый голос отошел. - Мазню оставьте висеть на стенах, но все серебро и льняное полотно из шкафов забирайте.
Послышался перезвон сгребаемых в кучу ножей и вилок. Тем временем здоровяк с грубым голосом вышел из комнаты. Спайк слышал, как он мародерствует в других помещениях, простукивает деревянные панели на стенах и использует свой аншпуг на тех, которые отзываются пустотой.
- Как по-твоему, чо здесь было? - шепот молодого. - Видал, какой бардак? Болтают, что владельца кокнул сумасшедший людоед.
- Заткни хлебало! И пшел к окну. Проверь, нет ли ищеек. И посмотри, может кто этого дохлого щеголя ищет, - раздался четвертый голос.
"Щеголь? Какой я тебе кровавый щеголь?!" - негодующе пронеслось в голове, но Спайк решил лежать неподвижно - до тех пор, пока воры не заберут все, за чем пришли. Он внутренне похвалил себя, что так плотно поел, прежде чем нырять в прошлое: благодаря этому челюсть уже начинала потихоньку срастаться. "Но, Боже, как же больно!"
Вдруг послышались приближающиеся тяжелые шаги.
- Гляньте, что нашел, - сказал человек с грубым голосом, демонстрируя массивную шкатулку из железа. - Говорил ведь вам, что он такой же дубина, как и все они. Деньги свои в спальне прятал.
- Значит, уходим, - мужик с одышкой.
- Сначала щеголь, - ответил грубый голос. - Карманы ему проверь.
"О, кровавый ад", - подумал Спайк. Он было решил позволить вору обшарить себя, но тут же вспомнил о раритете, переданном Наблюдателем. Он отчаянно понадеялся - вопреки очевидному, - что взломщики не являются людьми, иначе ему предстояло столкнуться с болью, по сравнению с которой пробитый череп и сломанная челюсть - просто цветочки.
Из темноты рядом с ним вынырнула пара ботинок. Спайк опознал Одышливого Мужика по затрудненному дыханию. Мужчина помедлил, а затем Спайк почувствовал, как к лицу прикасаются теплые мозолистые пальцы и закрывают ему глаза. Дальше его пальто проворно прохлопали в поисках любых вещей, представляющих ценность. Рука ощупала внутренний карман пальто. Спайк оставался лежать неподвижно.
- Голяк, - пробормотал парень. - У щегла ни рубашки, ни ботинок нет.
- И дальше что. Может, в какой из других комнат их оставил.
Спайк внутренне расслабился. Часы он запихнул в карман брюк, и похоже, вор их не... "Проклятье!"
Рука вора нащупала часы. И, как только он потянул свой трофей за цепочку, пальцы Спайка сомкнулись у него на запястье. Преступник заорал, как резаный, увидев, как труп повернулся и смотрит прямо на него. Спайк встал, не отпуская его руки.
- На помощь! - заорал мужчина.
Спайк действовал быстро. Удерживая его правой рукой и внутренне сжавшись в предчувствии адской боли, левый локоть он впечатал в лицо вора, затыкая его. Из носа вора потекла кровь, и он отшатнулся назад, пытаясь высвободиться из железного захвата. Спайк подивился отсутствию боли, но решил, что дареному коню в зубы не смотрят. Нападавший выглядел и ощущался человеком, но было ясно, что к людскому племени он не принадлежал. "Может, полукровка, черт их разберет". С гораздо большим смаком он повторно ударил его локтем, а затем пнул в живот, отправляя в полет на другой конец комнаты.
"Вот что я называю весельем!"
В комнате находились еще трое: тощий человек около сорока, раскручивающий в руках что-то наподобие пращи, головорез, в два раза превосходящий Спайка по размерам и вооруженный аншпугом, и юноша лет шестнадцати с мелкими, крысиными, чертами лица. "Человек или полудемон? Кто бы они ни были, они пожалеют!" Одежда у них была поношенной и замызганной, а вот взгляды - расчетливыми и хищными. Спайк потер нывшую челюсть. "Стэна и Олли* недооценивать не стоит". В тех двух ударах по голове ощущалась немереная сила.
- Мы думали, ты копыта откинул, - рассудительно протянул человек-гора.
- Просто отдыхал, - проворчал Спайк, из-за не зажившей челюсти фраза прозвучала невнятно.
- Мы первыми сюда пришли. - Он угрожающе вертел в руках свой аншпуг, настороженно глядя на бледного щеголя, принявшего на себя два его мощных удара. Чудом было, что он еще на ногах стоял.
- И что?
- Нас трое, а ты один... Так, может, свалишь отсюда?
"Вот мой шанс". Тут Спайк напомнил себе, что если бы они были людьми, то наличие чипа превратило бы их стычку в несколько одностороннюю потасовку, в то время как если они людьми не являлись, то могли что-то замышлять, имея туза в рукаве. "Парализующую слизь, к примеру". Но на разборки времени у него не было. Так, может, попробовать избежать насилия?
- Я так и так задерживаться не планировал, - ответил Спайк. - Только часы свои сначала заберу и найду друзей...
Он осмотрел пол в поисках часов Джайлза. Среди завалов мусора их видно не было. Первый мужик, который и нашел часы, не подавая признаков жизни, лежал на куче угля в углу.
Здоровяк заметил, что Спайк отвлекся, и бросился на него. Дальше за Спайка работали рефлексы. Ударить ногой. Кулаком. Уклониться. Бугай приближался с неумолимостью паровоза, потрясая аншпугом. Спайк удачно избежал удара по голове, но тут же его ожгло болью от металлического шарика, пущенного из пращи. Он схватил за руку нападающего, намеревавшегося поймать его в захват, и дернул на себя. Когда расстояние, благодаря тому, что человек споткнулся, достаточно сократилось, вампир поднял его и швырнул о стену, а сам прыгнул следом, переворачивая одновременно тяжелый стол и роняя его сверху на своего противника.
Спайк ускользнул из-под очередного удара аншпугом. Но когда гороподобный бугай начал вновь заводить руку, Спайк поймал оружие на полувзмахе. По инерции они оба - и Спайк, и грабитель - впечатались в стену, пошедшую трещинами. Спайк оттолкнул своего противника, а затем вырвал у него из рук аншпуг. Взмахнув им наподобие меча, он пронзил им нападавшего с такой силой, что аншпуг прошел насквозь. Аромат крови заполнил легкие. Горячей человеческой крови, толчками покидающей тело, и сбегающей по аншпугу на холодные руки того, кто нанес удар. Человек!
Спайк замер, скованный пониманием того, что только что произошло. "Я свободен!"
И тут в руку ему вонзилось что-то острое. Мальчишка! Он совсем забыл о нем. А теперь и - несмотря на ранение - бугай-грабитель начал месить своими кулаками лицо вампира, и без того покрытое царапинами, синяками и ранами, оставленными железным концом аншпуга. Спайк нырнул в вампирское обличье и с рыком крутанулся, сбрасывая с себя человека. Одним быстрым движением поймал юнца. Удерживая его рукой за горло и подняв его над землей, как беззащитного котенка, Спайк упивался так неожиданно возвращенной силой. Силой сохранять и отнимать жизнь, силой кормиться и убивать.
- Ой, - коротко сказал Спайк, зло усмехаясь. - Больно - немножко.
Глаза мальчишки распахнулись, но несмотря на страх, он все пытался извернуться и пнуть своего обидчика или снова ударить его ножом. Спайк одним взмахом выбил нож из руки парня и отбросил прочь.
- Ай-яй-яй.
- В-в-вы монстр, - прохрипел юнец придушенно.
"Старая песня", - про себя хмыкнул Спайк.
- А ты тощий крысеныш. На один зуб всего и хватит, - сказал он, за что был одарен полным вызова взглядом и награжден еще один пинком.
Спайк боролся с собой. Он разрывался между восторгом, чувством свободы, страхом, жалостью, удивлением... когда до него вдруг дошло, что сейчас не время размышлять, откуда взялась его новообретенная свобода. Он, в конце концов, был на задании. Или нет? Но он ведь по-прежнему хотел помочь Баффи вновь оказаться в собственном времени, так? Так. Как только она вернется в Солнечный Ад, они вновь смогут помериться силам на равных. При мысли об этом вдоль позвоночника пробежала приятная дрожь.
- Считай, что тебе повезло. Я недавно поел, - произнес Спайк, убеждая себя, что от желания вырвать мальчишке глотку его удержало только то, что последний не нападал на него, а лишь защищался. - Лети-лети, птенчик.
Он разжал пальцы, и мальчишка кулем свалился на пол. Спайк мотнул головой, возвращая себе человеческий облик.
Мальчишка пополз спиной вперед, стараясь оказаться от Спайка так далеко, как только возможно. На своем пути к отступлению он натолкнулся на разломанный стол, перелез через него и продолжил паническое бегство по-пластунски. Спайк припугнул его, сделав ложный выпад в его сторону, и тогда парень вскочил на ноги и дал стрекоча.
Спайк посмотрел на пол. Грабитель у его ног стонал от боли и зажимал рану руками. Вампир присел рядом на корточки и осмотрел его.
- Ну не удачливый ли ублюдок? По всем признакам жить будешь, - сказал он и начал обшаривать его карманы, найдя несколько отмычек и решив оставить их себе. - Как думаешь, ваш вороненок вернется за вами? - спросил о мальце, специально используя жаргонное название человека, стоящего на "шухере".
Но того, что ему ответят, он и не ждал. Он поднялся на ноги и пристально осмотрел комнату. Вокруг царил потрясающий беспорядок. "Да где же эти проклятые часы?" Он, переворачивая ногой валяющиеся на полу обломки, приблизился к человеку, которого вырубил первым. Осмотрел его руки. И конечно же, пальцы человека все так же были сомкнуты вокруг часов. Спайк наклонился, чтобы вернуть себе фамильную ценность Джайлза, и только тогда понял, что пульса у человека нет. Что он мертв. Спайк выпустил его запястье, как если бы оно вдруг раскалилось докрасна. Он только что убил. Человека. Первого за два года. Он не собирался, но это ничего не меняло. "Если Баффи узнает..."
Он посмотрел на часы. Стекло треснуло, стрелки не двигались. Петля, видимо, тоже сломалась, потому что удерживаемая ею крышка сместилась под довольно странным углом. Спайк покачал головой. "Черт возьми!" Он бросил еще один взгляд на мертвого грабителя и изо всех сил швырнул часы, разлетевшиеся от удара о стену на мелкие кусочки.
Он поднялся, собираясь уйти, но передумал. "Ладно, не впервой..." Он вернулся и снял с мертвеца ботинки. "Вполне неплохо", - подумал он, обувая их на босу ногу. Поколебался, споря с самим собой на тему, нужна ли ему рубашка, но потом до него дошло, что на людях ходить полуголым не стоит. Он поднял стол. Тощий вор был жив, но без сознания. Спайк снял с него серую рубашку. Она ужасно воняла и была заляпана кровью, но Спайку было все равно.
Он вытер аншпуг от крови и с его помощью сломал замок металлической шкатулки, за которой пришли грабители. Увидев ее содержимое, Спайк присвистнул. Пятьдесят с лишним соверенов и около сотни монетами. Еще больше свободы.
Он тщательно обыскал воров, побросав в мешок обнаруженные воровские инструменты и наполовину полную бутылку джина. Туда же отправился и аншпуг.
Бросил последний взгляд на оставляемый тут беспорядок. "Баффи меня убьет, - подумал он и покачал головой. - Проклятье!" И вышел из развороченной гостиницы.
* * *
Вампирша победно ему улыбнулась, и это подсказало Ксандеру, что какое-то время ему еще дадут помариноваться в собственном страхе, но в итоге он все равно пойдет на закуску. "Уиллоу, забери меня отсюда".
Дарла скрылась из виду, шелест ее бордовых юбок утонул в доносящихся издалека криках.
В камеру тонким ручейком просочилась кровь. Ксандер осторожно приблизился к двери и, насколько возможно, осмотрел коридор. Дарла ушла. Он посмотрел на мертвого дежурного. Было слишком темно, чтобы разглядеть что-то толком. "Ключи, у него должны быть ключи!" Он просунул ногу сквозь решетки и попытался нащупать ключи пальцами. Не они ли это в кармане?
Двумя минутами позже ему удалось протащить их в камеру. "А теперь поддержим аплодисментами мистера Александера Харриса, собирающегося повторить трюк Гудини по избавлению от смирительной рубашки. Аплодисменты, аплодисменты!" Чтобы избавиться от рубашки, нужно было расстегнуть кожаные наручники, то есть ослабить пряжки, соединяющие рукава с наручниками. Идеи, как это проделать? "Используй Силу, Харрис? Пожалуй, отпадает. Значит, переходим к плану Б: используй зубы". Ксандер попытался приподнять руки так, чтобы дотянуться до пряжек зубами, но смирительная рубашка была затянута на нем слишком туго. "Так, план В: стиль Рэмбо, также известный как использование грубой силы".
Молча порадовавшись, что за год работы на стройке у него развилась хорошая мускулатура, Ксандер принялся за попытки поднять локти на уровень головы, в качестве рычага используя каркас кровати. Ксандер тянул и корячился, пока наконец обе его руки не оказались перекинуты из-за спины на живот. Казалось, на это ушла целая вечность. А в любое мгновение Дарла могла вернуться. На самом деле на все про все у него ушло около двадцати минут.
И еще столько же потребовалось, чтобы зубами расстегнуть ремни наручников. Самым сложным было одолеть первую пряжку. Несколько раз он чуть не расплакался от бессилия. Но, поняв, что замысел вполне осуществим, сдаваться не собирался. "Я смогу. Я знаю, что смогу", - повторял он себе. Наконец, все ремни оказались ослаблены, и он смог вынуть руки из кожаных наручников. Руки по-прежнему были стянуты рукавами, но теперь он мог достать до двух пряжек на спине, крепящих всю смирительную рубашку. И как только и они были открыты, он сбросил с себя свое жуткое облачение. "Ура!"
Ксандер подавил порыв пуститься отплясывать Снупи-танец. "Так, не сейчас! Может, позже. Снаружи. Да, спляшем Снупи-танец снаружи".
Он с радостью оставил смирительную рубашку валяться на полу и поднял связку ключей. Потребовалось перебрать с полдюжины, прежде чем отыскался нужный. Звуки смещающихся рычажков в замке и отодвигаемого в сторону фиксирующего болта музыкой вливались ему в уши. Он толкнул дверь, сдвигая приваленное к ней тело дежурного.
Содрогаясь, он затащил труп внутрь своей камеры для быстрого обыска. Одежда на человеке была самая обычная, не форменная, в то время как Ксандерова сразу выдавала в нем пациента. Что, в случае чего, было бы нежелательно. Ксандер решил собрать волю в кулак и забыть ненадолго о брезгливости. Мужчина, чей труп лежал у его ног, был широк в кости и по комплекции близок к Ксандеру, разве что пониже ростом. "Да я счастливчик..." - подумал Ксандер, не в силах выдавить из себя хоть каплю энтузиазма. Он снял и примерил на себя туфли мертвого человека. Не самые удобные, но всяко лучше, чем босиком. Следующей была рубашка, которая подошла просто отлично. Брюки - коротковаты, но сойдет.
Улов по карманам составили носовой платок, несколько незнакомых бронзовых и серебряных монет и латунный кастет. "Поспорить могу, что это не входит в стандартный набор санитара".
"Ладно, пора выбираться отсюда. Надеюсь только, что не столкнусь в коридорах с Ангелом, то есть Ангелусом. - Он задумался. - Нет, сформулирую лучше по-другому: надеюсь, что не столкнусь ни с чем и ни с кем, у кого зубы окажутся острее моих. Буду надеяться, что демонический магнит во мне размагнитился и я выйду отсюда в целости и несъеденности".
Коридор утопал во мраке, но с обоих его концов горели лампы. "Так, Дарла ушла туда, стало быть мне - в другую сторону". Он рысью полетел по коридору, стараясь держаться как можно дальше от других камер. Вся обстановка настолько напоминала о посещении Клариссой Старлинг Ганнибала Лектера, что мороз продирал по коже. Он задумался было над идеей повыпускать из камер других пациентов, но тут же вспомнил, что в этой части лечебницы держали психопатов-убийц. "Выпустить на свободу толпу психов в самом деле похоже на план. Нет уж".
В конце коридора обнаружилась тускло освещенная лестница. Ксандер на цыпочках прокрался на первый этаж и припустил по темным коридорам в поисках дверей или окон, которые бы вели наружу, стараясь при этом не соваться туда, откуда доносился вызывающий приступы страха шум. Он открыл пару дверей, надеясь, что это выход, но в итоге очутился в жуткой комнате, заставленной стеклянными банками с плавающими в них различными частями тела и человеческим мозгом. "Мама!"
В следующей комнате была свалена поломанная мебель. Ксандер решил рискнуть, немного пошумев, и вытащил из кучи трехногий стул. Оказалось, что разломать стул на пригодные случаю колы в отличие от того, что демонстрируют по телевизору, несколько сложнее. Но в итоге у него в руках оказался нормально заостренный кусок дерева, что заметно придало сил и уверенности. "Не в полной безопасности, конечно, но хоть в относительной. Ага. Осталось только найти компас и карту. Полцарства за карту! Где этот проклятый выход?"
Ксандер начал отчаиваться. Лечебница все больше и больше походила на лабиринт. Коридоры были неотличимы один от другого. Почти никаких табличек с надписями не наблюдалось. "Стоп-стоп-стоп!" Место выглядело знакомо. Разве не здесь располагались все комнаты для обследования? Он прибавил ходу, завернул за угол, еще за один и оказался в тупике со всего одной дверью. Он повернулся, чтобы вернуться туда, откуда прибежал, и замер на месте, услышав, как кто-то приближается. Поэтому быстро скользнул за дверь, которая, как оказалось, вела в небольшую неосвещенную лекционную залу, круглую, наподобие амфитеатра. Мест для сидения, правда, не было, только трибуны.
Бежать некуда, прятаться негде. В своем отчаянии Ксандер ухватился за единственную мысль, пришедшую в голову: притвориться мертвым. Одежда на нем покрыта кровью - возможно, этого хватит, чтобы создать впечатление, что он мертв либо умирает, и одурачить бегло осматривающего помещения вампира?
Ксандер протиснулся в пространство между трибунами и лег на пол, стараясь дышать так редко и неглубоко, как только мог. Послышался шорох юбок. От цветочного запаха засвербило в носу. А потом его запястья коснулась прохладная рука.
- Тебе меня не обмануть, - напевно произнес знакомый голос. - Я знаю, что ты не мертв. Я слышу, как стучит твое сердце, и какой же это приятный звук!
-----------------------------------------------------------------------
Примечания:
*Стэн Лорел и Оливер Харди - известный дуэт американских комиков начала 20-го века; типажи: "толстый" и "тонкий"
Примечание автора: Всем, кто интересуется смирительными рубашками и способами, как их снять, - вот что на эту тему писал Гудини
Главы 28-29 ->>